Жан-жак руссо - юлия, или новая элоиза. Читать онлайн книгу «Юлия или Новая Элоиза

К «Новой Элоизе» автором написаны два предисловия - одно короткое, в полторы страницы, другое длинное, в виде диалога между автором и предполагаемым критиком. Короткое предисловие ошеломляет нас заявлением: «Большим городам надобны зрелища, развращенным народам - романы… Отчего не живу я в том веке, когда мне надлежало бы предать их огню!»

Странная декларация! Зачем же было сочинять еще один роман, усугубив этим моральное растление народов? Парадокс в устах всякого, но не Жан-Жака Руссо. С его сложным, во многом противоречивым мировоззрением следует ознакомиться хотя бы в общих чертах.

Свою негладкую, нелегкую, временами мучительную жизнь он описал пером гениального художника в автобиографической книге «Исповедь», проливающей свет и на многие загадочные места лежащего перед читателем произведения. Из этой книги мы узнаем: родившись в 1712 году в семье часового мастера, Руссо свое детство и юность провел в Женеве; в граверной мастерской он впервые осознал, как плохо быть «жалким подмастерьем из квартала бедняков Сен-Жерве». Мастерскую покинул, испытал горькое чувство унижения, когда голод вынудил его надеть ливрею лакея. В доме приютившей его женщины - г-жи де Варанс он получил возможность читать хорошие книги. Здесь он пробыл более десяти лет, затем направился в 1711 году в Париж и вскоре обратил на себя внимание деятелей Просвещения, среди которых были известные всей Европе Вольтер, Монтескье, Гольбах, а также Дидро и д’Аламбер - издатели знаменитой «Энциклопедии», куда и Руссо вскоре начал писать статьи о музыке. Однако с просветителями он разошелся во взглядах на общество в целом и духовную жизнь отдельного человека.

Трактат Руссо «О влиянии искусств и наук на нравы» (1750), как и его трактат «О происхождении неравенства среди людей» (1754) адресованы были не только двум господствующим сословиям, но и образованной верхушке третьего, а смысл этого обращения приблизительно таков: если вы, господа, верите в универсальную, спасительную для всего рода человеческого мощь прогресса, то почему торговля, промышленность, науки, искусства служат утопающим в роскоши тунеядцам, а труженики - подавляющее большинство каждой нации - лишены необходимых средств к существованию? Рассказывая, как возникло и углубилось неравенство между людьми, а с ним и гнет, деспотизм, рабство, Руссо идеализирует элементарнейшие формы жизни и труда, вплоть до эры дикости, не ведавшей никаких соблазнов цивилизации. Просветители, которые тоже придумывали для своих философских новелл неправдоподобно здравомыслящих дикарей, не соглашались, однако, с Руссо, когда он из стремления возвеличить беднейшие слои третьего сословия прославлял невежество. Но суждения-крайности иногда будоражат ум сильнее, чем строго взвешенные; парадоксальные выводы Руссо, казалось бы начисто зачеркнувшего ценности культуры, волновали общественную мысль того времени, да и более позднего тоже.

В сфере политики мысль Руссо особенно решительна. Сравнивая Швейцарию с Францией, он чаще восхвалял, чем порицал строй и нравы первой, - буржуазная республика для него всегда лучше феодальной монархии, хотя и в родном городе он видит неравенство состояний и прав, антагонизм богатых и бедных. Наблюдая в 1737 году гражданскую войну между правительством и народом, он «был охвачен первым порывом патриотизма, какой возбудила [в нем] восставшая с оружием в руках Женева» («Исповедь», кн. 5). Уже в юности фантазия его рисовала себе благородное зрелище свободы, «картину равенства, единения, кротких нравов», однако «заблужденьем» считает он, что «видел все это на своей родине». Республиканец Руссо - вполне сложившийся демократ, отвергающий возможность уговорами, доводами логики побудить власть имущих - будь то монарх и дворянство, или Совет двухсот и Малый совет буржуазного патрициата - отказаться хотя бы от толики своих привилегий. По отношению к власть имущим Руссо бескомпромиссен, тогда как просветители заплатили дань иллюзии «просвещенного абсолютизма». В трактате «Об общественном договоре» (1761) Руссо исходит из некоей «общей воли» гражданского общества, из принципа гармонии интересов, о классовой борьбе только догадываясь; республику будущего он представляет себе как царство равенства и умеренных, согласованных друг с другом потребностей. Хотя практически это оказалось неосуществимым, трактат Руссо, сформулировавшего идею народного суверенитета и право народа свергать тиранов, является одной из вершин политической мысли буржуазной демократии, во всяком случае - самым революционным сочинением того времени.

Но это не весь Руссо. Когда во Франции и Швейцарии против его идей, которые были объявлены угрожающими основам порядка, выступили парламенты, епископы, кальвинистская консистория, а бывшие соратники-энциклопедисты - от них Руссо, впрочем, сам отрекся - приписывали ему несносный характер чудака-мизантропа, он задумался над «страшной призрачностью человеческих отношений», от которых он все чаще бежит к «творцу милой природы». Не той природы, что служит полем действия дикаря или Робинзона, а той, что окружает нас, как только мы покидаем шумные улицы города; не к тому малоприветливому богу, которого изображают пастыри всех церквей, а к Другу-утешителю, которого только отчуждают от нас посредники в лице священнослужителей. Собственная душевная жизнь изумляет Жан-Жака, с одной стороны, таинственной мощью, с другой стороны - беззащитностью перед грубой, на каждом шагу оскорбляющей действительностью. Поборник душевной простоты, нравственного целомудрия, Руссо всегда человеколюбив, общителен, а в «Исповеди» и в «Прогулках одинокого мечтателя» производит впечатление то впадающего в меланхолию, то слитком гордого собой индивидуалиста. На деле же, говоря о своих успехах, о достигнутой славе и откровенно выставляя напоказ свои прегрешения и ошибки, Руссо дает нам знать, что искупаются они не столько его неповторимой самобытностью, которая выше унаследованной знатности, сколько великой социальной и моральной правдой, которую он выстрадал и которую несет теперь людям, всему человечеству.

Предлагая нам своего рода антиэстетику, враждебную всем без исключения искусствам, Руссо по праву клеймит собственное художественное произведение. Недоумение вызывает, зачем следовало над ним трудиться; всплывает и другой вопрос, гораздо более широкий: вклад Руссо в дело «моральной порчи» человечества отнюдь не сводится к одной лишь «Новой Элоизе». Что ж, Руссо не безоружен против такого упрека и отводит его со стороны предполагаемого критика с условным именем N во втором предисловии к своему роману: «Перечитайте «Письмо о зрелищах» и перечитайте этот сборник, - говорит критик. - Будьте последовательны или откажитесь от своих взглядов…» Имеется в виду тот факт, что, несмотря на «Письмо к д’Аламберу» (1758), где театр объявлен вреднейшим, самым безнравственным учреждением, Руссо сочинял веселые пьесы, либретто и музыку к операм, - его музыкальная комедия «Деревенский колдун» (1752) ставилась при дворе, и восхищался ею сам король. Можно было бы напомнить мосье N еще другие «грехи» Руссо: монодраму «Пигмалион» (1770), поэмы, стихи, романсы, аллегорическую сказку.

На словах - одно, на деле другое? Нет, и Руссо предлагает нам снова продумать «Письмо о зрелищах», а также предисловие к комедии «Нарцисс» - там он разъяснил свою точку зрения. Мы ее знаем и по трактатам Руссо, и по некоторым его письмам к друзьям: в далекую эру дикости, когда люди обитали в лесах, не было ни искусств, ни законов, ни управлений, и жилось тогда привольно, просто, хорошо. Теперь, в условиях цивилизации, они нужны народам, как старикам - костыли, обратно колесо истории не повернуть. Так пусть все они служат добродетели, такое вполне возможно при сознании гражданской ответственности. Вот и «Новую Элоизу» - вернемся к первому предисловию - невинным девушкам предлагать рискованно, а женщин, «сохранивших хотя бы стремление к порядочности», роман этот наставит на путь истины.

Роман «Юлия, или Новая Элоиза», – написан, по словам самого Руссо , с целью показать непосредственное применение главных идей его увенчанных сочинений (см. статьи Руссо «Способствовало ли возрождение наук и искусств очищению нравов» – краткое содержание , Руссо «О происхождении неравенства» – краткое содержание , Руссо «Общественный договор» – краткое содержание и анализ) и понятий, вытекающих из них, показать, как должны отразиться в жизни его идеи о человеке и человечестве, о любви и природе, о нравственности, религии, жизни. Собственно романическая часть – наименее важная часть этого романа; главное в нем – письма, вставленные в романическую завязку; тут Руссо высказывает свои мнения, выражает ту страсть и те чувства, которые знал по опыту. Составляя часть романа, эти рассуждения приобретали больше читателей и больше влияния, чем имели бы, будучи написаны отдельною книгою. Влияние «Новой Элоизы» было тем сильнее, что в тогдашнее время еще не сменялись быстро, как ныне, один роман другим, одно впечатление другим. От романов Ричардсона и Филдинга «Новая Элоиза» отличается тем, что Филдинг, изображающий самую грубую действительность, мало вдается в моральные рассуждения, а Ричардсон морализирует на обычный лад своей церкви и своей нации. Напротив, Руссо создает свою самобытную систему нравственности и представляет читателю лишь то, что сам прочувствовал и пережил.

«Юлия, или Новая Элоиза» Руссо имела такое сильное влияние на человечество, какого никогда не имел ни один роман. Главная причина была та, что Руссо не является тут софистом или оратором, а говорит от полноты искреннего убеждения. С силою влияния «Новой Элоизы» можно сравнить только то действие, какое имел некогда на Германию «Вертер» Гете . Против романа Руссо вооружились не одни защитники старины, но и софисты новых идей; многочисленные приверженцы великосветской, блестящей и сладострастной цивилизации также все восстали на энтузиаста, проповедовавшего учение, столь противоположное их интересам. Зато эта книга стала догматическою книгою своего времени для лучших людей всех сословий, Для всех, кто чувствовал потребность реформы в нравах, в жизни, в правительстве. Этим определяется значение «Новой Элоизы». Она ввела в ряды противников старого порядка людей, вовсе не похожих на поклонников Вольтера и Дидро . Благородные люди с горячим сердцем сторонились от Вольтера и других, которые горькой шуткой и сарказмом требовали как будто только разрушения; но в ту эпоху пробуждения к новой жизни честные люди хотели изгнать из жизни испорченность и искусственность, сблизить людей с природою; их привлекла к себе «Новая Элоиза», автор которой возвещал вместо аскетической и мрачной догматики религию сердца, вместо старой морали католического катехизиса – добродетель искреннего чувства. Надобно, впрочем, сказать, что «Новая Элоиза» породила (особенно в Германии) множество плохих подражаний, целый потоп дрянных сантиментальных романов и драм, которые вызвали и лет тридцать поддерживали болезненную игру чувствами, глупую болтовню о природе и о жизни в природе. Лица, которых Руссо выводит в «Юлии, или Новой Элоизе», не простолюдины, а благородные люди большего света; таким образом, он изображает в своем романе лучшую сторону тогдашней модной цивилизации. Она рисуется у него искусственною, противоестественною, и в контраст ей он выставляет идиллическую прелесть простой жизни и искреннего чувства. Чтобы яснее показать цель и манеру Руссо, мы укажем на некоторые подробности романа и на их значение для жизни.

Жан-Жак Руссо

В одном месте романа, для приведения контраста между искусственностью и естественностью, Руссо изображает чопорную натянутость жизни, в которой все отношения определены этикетом и бесчисленными формами. Он представляет всю пустоту и неестественность того изящного образования, которое господствует в так называемом хорошем обществе, и выводить идеал практического философа, землевладельца и знатного домохозяина, – все это обрисовано так живо, что его картина принесла больше пользы, чем целые библиотеки проповедей. Вслед затем он показывает натянутость и испорченность жизни своих современников в стянутости, жесткости и безвкусии их платья, в искусственности устройства их домов, в вычурности модной стрижки тогдашних садов, уродующей природу, и тут же очаровательными описаниями пробуждает любовь к природе и её красотам. Эти немногие подробности достаточно доказывают, как сильно должна была влиять книга Руссо. После «Новой Элоизы» все это изменилось. Все, хотевшие быть людьми нового мира, сблизились с природою. Этот роман содействовал победе классической архитектуры над хитрым, изукрашенным стилем придворных архитекторов; сады сбросили с себя мертвенность, ножницы садовника перестали уродовать деревья подрезыванием их в странные фигуры; исчезли гряды тюльпанов и раковины; – сады стали разводить в английском вкусе, близком к природе. Только королевский двор со всем принадлежавшим к нему остался верен старому этикету , натянутому церемониалу, нелепым формам комнатного убранства и одежды, садам в старом французском вкусе и голландским тюльпанам; от этого стала еще шире пропасть, разделявшая сословия, и еще смешнее стали казаться претензии аристократов.

Другая сторона «Юлии, или Новой Элоизы» особенно важна для Швейцарии и для Германии, где влияние сентиментальности Руссо не так скоро исчезло из условной светской жизни, как во Франции. Прежняя система воспитания, деспотизм в отношениях родителей к детям, суровая строгость, с которою преследовался в детях первородный Адамов грех , отдаление, в каком держали их, наружное благоговение, которого требовали от них родители к себе, – все это поставлено у Руссо в невыгодный контраст с идиллическою семейною жизнью, и оказалось перед нею таким тяжелым и неудобным, что и эта сторона жизни совершенно изменилась. В Германии перемене помогали Базедов, Кампе и другие педагоги, применявшие идеи Руссо к условиям немецкой жизни; ей содействовали также Клаудиус, Фосс, Гёльти и другие поэты, настраивавшие свои лиры на тон, заданный Руссо. Вследствие этого в Германии домашняя жизнь стала светлее и мягче, а наслаждение природою стало – сначала модою, потом и действительною потребностью.

Сочинение

Сентиментализм зародился в конце 20-х гг. 18 в. в Англии, оставаясь в 20-50-е гг. тесно связанным с просветительским классицизмом и с просветительским романом сентиментализма Ричардсона.
Полного развития французский сентиментализм достигает в эпистолярном романе Ж. Ж. Руссо "Новая Элоиза". Субъективно-эмоциональный характер писем явился новаторством во французской литературе.
Роман "Юлия, или Новая Элоиза":
1) Тенденциозность произведения.
Изданный впервые в Голландии в 1761 году, роман "Юлия, или Новая Элоиза" имеет подзаголовок: "Письма двух любовников, живущих в маленьком городке у подножия Альп". И еще кое-что сказано на титульном листе: "Собраны и изданы Жан-Жаком Руссо". Цель этой нехитрой мистификации – создать иллюзию полной достоверности рассказа. Выдавая себя за издателя, а не за сочинителя, Руссо снабжает некоторые страницы подстрочными примечаниям (всего их 164), ими он спорит со своими героями, фиксируя их заблуждения вследствие бурных переживаний любви, исправляет их взгляды на вопросы морали, искусства, поэзии. В оболочке мягкой иронии верх объективности: автор якобы не имеет ничего общего с действующими лицами романа, он только наблюдатель, стоящий над ними беспристрастный судья. И в первое время Руссо добился своего: его спрашивали, действительно ли найдены эти письма, быль это иди выдумка, хотя сам же он выдал себя эпиграфом к роману и стиха Петрарки.
"Новая Элоиза" состоит из 163-х писем, разделенных на шесть частей. Эпизодов в романе сравнительно немного по сравнению с громадной надстройкой, состоящей из пространных рассуждений на самые различные темы: о дуэли, о самоубийстве, о том, может ли состоятельная женщина помогать деньгами любимому мужчине, о домашнем хозяйстве и устройстве общества, о религии и помощи нищим, о воспитании детей, об опере и танцах. Роман Руссо наполнен сентенциями, поучительными афоризмами, и, кроме того, в нем слишком много слез и вздохов, поцелуев и объятий, ненужных жалоб и неуместных сочувствий. В XVIII веке это любили, по крайней мере, в определенной среде; нам это кажется сегодня старомодным и часто смешным. Чтобы прочитать от начала до конца "Новую Элоизу" со всеми отступлениями от сюжета, следует набраться изрядной дозы терпения, но книга Руссо отличается глубоким содержанием. "Новоя Элоиза" с неослабленным вниманием изучали такие требовательные мыслители и художники слова, как Н. Г. Чернышевский и Л. Н. Толстой. Толстой сказал о романе Руссо: "Эта прекрасная книга заставляет думать"
2) Сюжет.
"Семейная драма в доме барона д`Этанж в поселке Кларан сначала воспринимается как избитый мотив совращения невинной девушки, дочери уважаемых родителей. В основе такого сюжета полезное назидание: девушки, будьте осмотрительны, не поддавайтесь внешнему обаянию порока; родители неустанно следите за поведением своих детей! И вот сей банальный сюжет Руссо вывернул наизнанку: "падение" девушки становится ее возвышением, "развратитель" трагичен, нормы патриархальной морали выявляют свой догматизм, даже бесчеловечность." [см. 3]
Действие романа относится к 30-м годам XVIII века. Скромного двадцати четырехлетнего учителя, бедняка и скитальца, г-жа д`Этанж пригласила к своей дочери. Имя домашнего учителя – Сен-Пре, что означает: храбрец, доблестный человек, добродетельный и отважный. В Юлии Сен-Пре нашел восхитившие его достоинства: чуткость, ум, эстетический вкус, к тому же она хороша собой. И произошло то, что нередко в подобных случаях происходит: Сен-Пре влюбился в Юлию. По натуре своей мечтатель, Сен-Пре идеализирует предмет своей любви, открыв в Юлии "признаки божества". Вздохи, подавляемые Сен-Пре, служат для Юлии доказательством его волнений. От сдержанного тона Юлии Сен-Пре приходит в отчаянье и не в шутку решает покончить с собой. Ослепленный Сен-Пре не видит своего счастья: ведь Юлия отвечает ему взаимностью, и если, оставаясь наедине с ним, она обращается к нему ледяным тоном, а в присутствии других людей – игриво, то делает это из-за трудности положения: чем больше она ему дает свободы, тем большей необходимостью станет его удаление.
У Юлии была когда-то милая старая гувернантка Шельо. Осколок придворного легкомыслия нравов, она охотно рассказывала Юлии о непристойных похождениях своей молодости. Но даже на каплю не сумела Шайо ослабить в Юлии верность добродетели. В какой-то мере беседы с Шельо были для Юлии даже полезны, познакомив ее с изнанкой светской жизни. Но как Юлия ни рассудительна, она по натуре своей создана для сильной любви, и сколько бы в ней ни было благоразумия, она не может "укротить свои страсти". Почувствовав какую-то душевную слабость, Юлия вызывает к себе свою верную подругу – кузину Клару, в лице которой давно приобрела наперсницу. Воспитанная родителями в духе строгой морали, Юлия начинает сознавать, что ее добродетель теряет над нею власть. Она полюбила, и в этом не было бы ничего ужасного, если бы ее возлюбленный не был разночинцем. Безжалостный закон, основанный на глупом предрассудке, гласит, что дворянка Юлия не может выйти замуж за мещанина Сен-Пре. Глубокое чувство натолкнулось на преграды, и Юлия – не меньше чем Сен-Пре – растерялась. Счастье влюбленных невозможно из-за сословных предрассудков барона д`Этанж, для которого фетиш фамильной чести дороже родной дочери. Приехавший после 30-летней военной службы домой, г-н д`Этанж знакомится с успехами дочери в науках. Он мог бы остаться вполне довольным, если бы ему не бросилась в глаза одна мелочь: Сен-Пре презирает геральдику, и Юлия прониклась его идеями. К тому же Сен-Пре отказался от платы. Обычное презрение дворянина к плебею, получающему за свой труд деньги, уступает место подозрительности. Человеческое достоинство и честность для барона мало что значат – он считает эти слова "двусмысленными". Как может дворянин быть чем-то обязанным простому человеку, хотя бы и честному?
Смятение охватило Юлию и Сен-Пре. "Прогоните меня", – умоляет он ее. "Защити меня от самой себя", – отвечает она ему. И вот однажды, когда отсутствовала Клара, влюбленная Юлия отдалась любимому Сен-Пре. Размышляя в дальнейшем, она сочла этот поступок своим моральным "падением".
А) историческая Элоиза и отзвуки ричардсоновской традиции
Элоиза – 17 летняя племянница каноника Фульбера, жившая XII веке. Элоизу соблазнил ее учитель богослов Пьер Абеляр. Когда дядя Элоизы узнал об этом, он пришел в ярость, и слуги его изувечили Абеляра, так что он не мог уже быть ни любовником, ни тайным супругом Элоизы. В женском монастыре, им основанным, заточил туда свою возлюбленную. Автобиография Абеляра "История моих бедствий" полна слез и гнева, жадности к плотской жизни и покаянного аскетизма. Из этой автобиографии выступает не очень привлекательный облик одаренного, эгоистичного честолюбца и фанатика, который сам себя называл "жалким человечишкой". Зато необычно трагичен и обаятелен облик Элоизы. Из преданности деспотичному Абеляру она обрекла себя на монашество. "Жаждущая любви, материнства, счастья, Элоиза подчинилась религиозной мании Абеляра, но – монахиня против воли – она не могла и не хотела скрыть своих страданий, смятений души, колебаний между мучительной жаждой земного счастья и покорностью взятой на себя миссии аббатисы. В письмах к Абеляру она писала ему о своей "страсти, пыле молодости разжигаемом опытом приятнейших наслаждений". Не ради господа, признавалась Элоиза, пошла она в монастырь, ибо она больше любит его, Абеляра, чем бога." [см. 2]
Несмотря на название романа "Новая Элоиза", Сен-Пре и Юлия имеют мало общего с истинным героями XII в. Сен-Пре и Юлия в равной мере лишены "опыта страстей"; любовь обрушилась на них как стихия, и когда это случилось, они стали идеальными любовниками. Не только Юлия целомудренна и предельно стыдлива – это можно сказать также о Сен-Пре. Следовательно, Руссо далек и от Ричардосна, в романе которого ситуация мелодраматична и легко сводится к формуле: "Невинности – жертва порока". В самом деле, ричардосновский Ловлас хитростью и насилием обесчестил Клариссу: он циничен, тогда как у Сен-Пре любовь – весь его пафос. Если Декарт сказал: "Я мыслю, следовательно я существую", то Сен-Пре как бы перефразировал этот афоризм в словах, обращенных к Юлии. "Люблю ли я тебя еще? Что за сомнения! Разве я перестал существовать". Если бы Сен-Пре и Юлия не любили друг друга так сильно, они никогда не стали бы близкими до брака. Для них обоих слово брак – символ чистоты и святости. Сен-Пре ненавидит самую мысль о прелюбодеянии. Пусть чувства Сен-Пер и Юлии, после того, как их отношения утратили невинный характер, стали временно более спокойными, зато в них и больше сердечности и разнообразия, потому что к ним теперь примешивается дружба, "умеряющая горячность страсти". Но Сен-Пре и теперь называет Юлию тысячами нежных слов: любовница, жена, сестра, подруга, ангельская красота, небесная душа…
К сожалению, способность Сен-Пре бороться за свое счастье значительно уступает его умению красноречиво выражать обуревающие его чувства.
3) Чувствительность и чувственность.
В любви Сен-Пре и Юлии проявляется не только чувствительность, в смысле нежности, отзывчивости, способности придавать всякой симпатии возвышенный характер; в этой любви имеется и обостренная чувствительность, которую Руссо подчеркивает рядом деталей. В любви Сен-Пре к Юлии чувствительность и чувственность так слиты, что отделить их друг от друга никак невозможно. Ничего общего с будуарным эротизмом XVIII века не имеют те эпизоды романа, где поцелуй Сен-Пре в роще вызывает у Юлии обморок или где Сен-Пре любуется контуром груди Юлии, вспоминая радости недавней интимной встречи. У Сен-Пре чувственность придает любви силу огромной, мучительной страсти, тогда как игровая аристократическая поэзия рококо превращала ее в легкомысленный пустячок, в мимолетное удовольствие. Любовь обрушилась на Юлию и Сен-Пре, как буря, перед которой самообладание было бы как раз признаком мелкости натуры. Нет, это не минутный каприз салонного "сердцееда", а глубокая, сильная непреоборимая страсть. Может ли любовь, которая потрясает, зажигает кровь, лихорадит, восприниматься такими целомудренными существами, как Юлия и Сен-Пре, отдельно с ее духовной, или с ее физической стороны? В тот момент, когда Юлия, затем и Сен-Пре начнут противопоставлять друг другу эти стороны, счастье их кончится, превратится в сплошное страдание, в ложь, во внутренний разлад.
А) Сен-Пре
Сен-Пре мещанин, но какой сложностью, отличается внутренний мир этого "простого" человека. Сен-Пре противоречив. Переживая все болезненно остро, он, любитель всего естественного и здорового, восторженно относится к Юлии, когда видит ее трогательно бледной и томной, когда замечает в ней беспокойство. Он боязлив и дерзок, пылкий и покорный, застенчивый до неистовства, неуемный в жажде обладания, он порывист и необуздан, чаще меланхоличен, чем обуреваем радостью, необычайно восприимчив к жизненным уродствам, как и ко всему прекрасному; добавьте к этому еще – образован и талантлив. Сен-Пре очень неровен в настроениях: уныние часто сменяется у него гневом, апатия – вспыльчивостью. Он всегда погружен в свои переживания и раздумья, рассеян и почти слеп к окружающим, иногда же поразительно наблюдателен и тонок в суждениях. Любой пустяк может нарушить его равновесие. Чувствительность Сен-Пре проявляется в неисчислимом множестве нюансов. Его эмоциональность составляет и принцип его мышления, поэтому он так не выносит философии, считая хвастовством ее пустые фразы, "издали угрожающие страстям". Но именно потому, что Сен-Пре так импульсивен, он нуждается в руководителе, ему не хватает рассудительности, и хрупкая, нежная Юлия часто оказывается сильнее его. Казалось бы, все помыслы Сен-Пре обращены к его любимой драме, однако, это не так: он находится в глубоком конфликте с общественной средой, вернее, драма его любви переплетается с этим конфликтом.

Б) Юлия
Руссо вложил в образ Юлии наиболее идеальные свои стремления. Ее тонкость вкуса и глубина ума, чуткость и отзывчивость наводят на мысль о возможности деликатных, искренних, мягких отношений между людьми, которые по убеждению Руссо, должны будут когда-нибудь установиться в обществе.
В Юлии очень развито чувство долга, но требующее не геройских подвигов, а непрерывных страданий.

Издательство Марк-Мишель Рей [d]

«Ю́лия, и́ли Но́вая Элои́за» (фр. Julie ou la Nouvelle Héloïse ) - роман в письмах , написанный Жан-Жаком Руссо в 1757-1760 годы. Одно из центральных произведений литературы сентиментализма , породившее моду на «сельский вкус» и швейцарские пейзажи.

Вторая часть названия отсылает читателя к средневековой истории любви Элоизы и Абеляра , на которую похожа судьба главных героев романа Юлии д’Этанж и Сен-Прё. Роман пользовался огромным успехом у современников. За первые 40 лет «Новая Элоиза» только официально переиздавалась 70 раз, - успех, какого не имело ни одно другое произведение французской литературы XVIII века .

Сюжет

Сен-Прё, одарённый молодой человек незнатного происхождения, работает в усадьбе на берегу швейцарского озера домашним учителем дочери барона д’Этанжа и, подобно средневековому Абеляру , влюбляется в свою ученицу - Юлию. Та отвечает ему взаимностью и даже дарит первый поцелуй. Она понимает, что сожительство без брака не может быть одобрено её родителями, а брака с человеком низшего статуса отец никогда не одобрит (ведь он уже давно определил ей в мужья своего старого друга де Вольмара).

Уступая своим чувствам, Юлия всё более сближается с Сен-Прё и соглашается на ночные свидания с ним. Когда Сен-Прё в запальчивости вызывает на поединок другого поклонника девушки, милорда Эдуарда, Юлия примиряет врагов, и они становятся лучшими друзьями. Старый барон, узнав об их связи, запрещает дочери встречаться с Сен-Прё. Милорд увозит друга в дальние края, не дав ему попрощаться с любимой. Тем не менее они продолжают переписываться. Обнаружение переписки матерью Юлии оборачивается для неё такими волнениями, что она преждевременно сходит в могилу. В порыве раскаяния Юлия принимает предложение вступить в брак с почтенным Вольмаром.

Через несколько лет Сен-Прё возвращается в усадьбу из кругосветного путешествия. Он видит Юлию де Вольмар в окружении двух сыновей. Вольмар, всеми уважаемый человек высоких достоинств, предлагает ему заняться воспитанием последних. Сен-Прё рассчитывает стать для Юлии просто другом, но в глубине души сомневается в том, насколько это возможно. Юлия, спасая упавшего в реку сына, простывает. Её простуда оказывается смертельной. В последнем письме к Сен-Прё она признаётся, что всю жизнь любила только его, и благодарит судьбу, что та избавляет её добродетель от новых испытаний.

Основные герои

История создания

Софи д’Удето, прототип Юлии в романе «Новая Элоиза»

Состав романа

Роман состоит из 6 частей. На титульном листе размещён эпиграф на итальянском , взятый из сонета Петрарки на смерть Лауры :

За названием романа следует подзаголовок: «Письма двух любовников, живущих в маленьком городке у подножия Альп . Собраны и изданы Ж.-Ж. Руссо». Таким образом Руссо придавал большую достоверность излагаемой истории, выступая не как сочинитель, а как знакомый героев, собравший и опубликовавший их письма.

Через несколько дней после первого выхода романа, 18 февраля 1761 года, Руссо отдельно опубликовал «Второе предисловие» к роману, написанное в форме диалога автора и издателя .

В парижское издание 1764 года был добавлен «Перечень писем» с кратким изложением каждого из них. Сам Руссо не принимал в этом участия, но позднее одобрил идею, и в полные издания романа его обычно включают .

Стандартной частью изданий стали и «Сюжеты гравюр», в которых Руссо детально описывает сюжеты и требования по исполнению всех 12 гравюр для первого издания.

Напротив, из прижизненных изданий Руссо исключил вставную новеллу «Любовная история милорда Эдуарда Бомстона», так как посчитал, что она по своему тону противоречит общему стилю романа и «трогательной простоте» его сюжета. Новелла была впервые напечатана уже после смерти Руссо в женевском издании 1780 года .

Успех

Версальская ферма Марии-Антуанетты

«Новая Элоиза» способствовала распространению руссоистского культа сельской жизни. Так, французская королева

Юлия, или Новая Элоиза (роман Ж. Ж. Руссо)

Ж.-Ж. Руссо. Мраморный бюст. Неизвестный Французский мастер XVIII век.

В 1756 г. Руссо начал работу над романом «Юлия, или Новая Элоиза» («Julie ou la Nouvelle Héloïse», 1761). Этот роман стал вершиной литературы французского сентиментализма. Руссо утверждает в искусстве нового героя — плебея, наделенного богатым духовным миром, необычайной чувствительностью. Таков герой романа Сен-Пре, который служит учителем Юлии, дочери барона д’Этанжа. Сен-Пре и Юлия страстно полюбили друг друга. Об этом мы узнаем из их писем: Руссо использует форму эпистолярного романа, которая позволяла писателю показать чувства героев изнутри. Это, с одной стороны, придало роману лирический характер, а с другой — значительно расширило возможности психологического анализа.

Конфликт романа носит двойственный характер: с одной стороны, он заключается в противоречии между естественным чувством и социальными условиями; с другой — в противоречии между тем же чувством и требованиями просвещенного Разума. Сентименталист Руссо утверждает, что первое противоречие приводит человека к пороку (раскрытию этой мысли посвящены части 1-3); второе — к Добродетели (о чем повествуется в частях 4-6).

Вот почему так отличается начало произведения от его финала. Изменяется предмет анализа — изменяется и мир, в котором живут герои. Говоря о социальных преградах, вставших на пути Чувства, Руссо вкладывает в письма своих героев гневное осуждение законов феодального общества. Во второй половине романа рисуется картина идиллической жизни на фоне прекрасной природы. Здесь изложена положительная программа Руссо, предваряющая идеи «Общественного договора». Общество должно соединить успехи цивилизации с естественными законами, умеренными потребностями, добродетелями и, таким образом, стать «второй природой» для человека.

В первой части (самой большой, включающей 65 писем) писатель рисует любовь Сен-Пре и Юлии как взрыв естественных чувств. В чистые отношения влюбленных вмешивается феодальная система оценки человеческих достоинств. Отец Юлии узнал о том, что она любит простого учителя. Барон запрещает дочери видеться с Сен-Пре и хочет выдать ее замуж за одного из своих знатных друзей. Положение героев напоминает им средневековую историю любви философа Абеляра и Элоизы: влюбленные были разлучены и только в письмах могли изливать друг другу свои чувства (отсюда название романа «Новая Элоиза»). Юлия и Сен-Пре, забыв нравственные запреты, которые прежде охраняли чистоту их любви, становятся любовниками. В сердце Сен-Пре появляются дурные чувства, прежде всего ревность, не сдерживаемая разумом. Он вызывает на дуэль англичанина Эдуарда Бомстона, подозревая, что Юлия к нему неравнодушна. И только самоотверженность Юлии и благородство милорда Бомстона прекращают опасную и бессмысленную ссору. Отъездом Сен-Пре по настоянию Юлии заканчивается первая часть романа.

Вид уголка Парижа в конце XVIII в.

Центральный эпизод второй части — пребывание Сен-Пре в Париже. Эта часть строится как «роман развращения», т. е. история нравственного разложения человека под влиянием городской цивилизации. Сен-Пре знакомится с светским образом жизни, у него появляются дурные знакомые. Он совершает поступки, в которых ему приходится потом раскаиваться. Внутренняя жизнь Юлии в этой части раскрыта менее подробно. Однако из ее переписки с Эдуардом и двоюродной сестрой Кларой ясно, что и она на грани опрометчивых поступков и всерьез обсуждает мысль о побеге с Сен-Пре из родительского дома в Англию.

Третья часть — поворотная в романе. Умирает мать Юлии. Юлия считает, что смертельный удар нанесли матери письма Сен-Пре, которые та нашла. Она решает порвать с Сен-Пре и выходит замуж за господина де Вольмара, друга отца. Этот немолодой человек отличается сдержанностью и благоразумием. Он полюбил Юлию, «однако и эта страсть так ровна, так сдержанна, — можно сказать, он любит потому, что стремится любить, а стремится любить потому, что так подсказывает разум». Описанием ровного, спокойного счастья Юлии и Вольмара открывается вторая половина романа, в которой Руссо переходит от действительного к желаемому, от реальности Парижа к идиллии Женевского озера.

В четвертой и последующих частях романа обрисовка чувств героев носит типично сентименталистский характер. Это чувства, облагороженные просвещением и разумом, нежные, но умеренные. Страсти героев подчиняются законам природы. Этим описание чувств у сентименталистов отличается от изображения страстей у предромантиков.Образ господина де Вольмара становится центральным в раскрытии сентименталистской концепции чувства. Юлия признается мужу в своей былой любви к Сен-Пре. Оказывается, что об этом Вольмар знал еще до женитьбы, но, как благородный человек, не требовал от жены признаний. Более того, Вольмар предлагает Юлии пригласить Сен-Пре стать учителем их детей.Если в Вольмаре Руссо стремился показать человека, уже достигшего благоразумия и умеренности, то образы Юлии и Сен-Пре показывают путь к этому состоянию.

Кульминацией романа становится письмо XVII четвертой части, в котором Сен-Пре описывает милорду Эдуарду Бомстону свою прогулку с Юлией по Женевскому озеру и окрестным горам. Огромную роль в этом эпизоде играет образ природы. Руссо первым придал пейзажу в романе первостепенное значение. Он стал основоположником лирического пейзажа. Картина природы у Руссо вся пронизана чувствами и настроениями героев. И среди этих чувств особым, самостоятельным, но пронизывающим все другие становится «чувство природы», которое Руссо воспитывает у своих читателей.Пятая часть романа — самая идиллическая. Радости семейной жизни Юлии и Вольмара, нежная дружба героев омрачаются лишь тремя обстоятельствами: неверием господина Вольмара, отрицающего существование Бога и бессмертие души, страшным сном Сен-Пре, который видит Юлию на смертном ложе, и любовной историей милорда Эдуарда, которая может закончиться позорным браком. Но Сен-Пре расстраивает брак Эдуарда, Эдуард освобождает Сен-Пре от ночных страхов, идиллическая атмосфера снова воцаряется. Эта часть очень важна для понимания подхода Руссо к созданию характеров своих персонажей. Ни Сен-Пре, ни Юлия не являются исключительными личностями. Их чувствительность, стремление к счастью в любви, добродетельность — естественные качества, а значит, они присущи всем. Вот почему окружающие главных героев другие персонажи отличаются от них лишь некоторыми индивидуальными качествами, но все они похожи друг на друга в главном. Руссо считает, что только испорченные люди живут по закону, сформулированному Гоббсом: «Человек человеку волк».

В шестой части романа наступает развязка. Юлия, спасая своего сына, упавшего в озеро, тяжело заболевает и через несколько дней умирает. В последнем письме к Сен-Пре она признается, что по-прежнему любит его: «Добродетель, разлучившая нас на земле, соединит нас в вечной жизни. В сем сладостном ожидании я и умру. Какое счастье, что я ценою жизни покупаю право любить тебя любовью вечной, в которой нет греха, и право сказать в последний раз: «Люблю тебя».

Так в финале романа Руссо окончательно снимает противоречие между естественным чувством и добродетелью, но очевидно, что их гармония наступит только в потустороннем мире. Это согласуется с религиозными взглядами Руссо: не признавая католическую церковь, ее учение о Боге, он верил в некое высшее существо, в бессмертие души.

«Юлия, или Новая Элоиза» — это лирико-философский роман, насыщенный огромным идейным содержанием. Проблемы любви и добродетели, природы и общества, социального неравенства и душевного благородства, городской цивилизации и сельской идиллии, проблемы нравственного и художественного содержания искусств, воспитания и др. нашли глубокого истолкователя в лице Руссо.

Роман имел невероятный успех. Читатели рыдали над всеми чувствительными местами, а дойдя до сцены смерти Юлии, по свидетельству современника, уже «не плакали, но кричали, выли как звери». В течение XVIII века роман выдержал свыше семидесяти изданий, намного опередив все другие произведения французской литературы того времени. «Юлия, или Новая Элоиза» — самое популярное произведение во Франции второй половины XVIII века, несмотря на неприятие его классицистами (в том числе Вольтером).

Текст: Rousseau J. J. Oeuvres complètes: v. 1-4. P., 1959; в рус. пер. — Руссо Ж. Ж. Соч.: В 3 т. М., 1961. Т. 2.

Лит.: Верцман И. Е. Жан-Жак Руссо. М., 1976; Луков Вл. А. Руссо // Зарубежные писатели. Ч. 2. М.: Дрофа, 2003.

Вл. А. Луков

Этапы литературного процесса: Новое время: XVIII век, эпоха Просвещения. — Произведения и герои: Произведения.