Происхождение расстройств и симптомов (теория объектных отношений). Теория объектных отношений феноменология отношений любвив структуре объектных отношений личности

1. Теория объектных отношений и классический психоанализ.

2. Концепции объектных отношений У.Р.Д. Фэйрберна,

3. Переходные объекты и переходные феномены личностного роста по Д.У. Винникоту

4. Концепции «регрессировавшего Эго» Д. Гантрипа

5. Психотерапия объектных отношений по О. Кернбергу

Список литературы

Список литературы к теме

1. Балинт М. Базисный дефект. М.: Когито-Центр, 2002. 256 с.

2. Бержере Ж. Психоаналитическая патопсихология. М.: МГУ, 2001.

3. Бессер Р. Жизнь и творчество Анны Фрейд // Энциклопедия глубинной психологии. Т. 3. М.: Когито-Центр, 2002. С. 1-54.

4. Кернберг О. Тяжелые личностные расстройства: Стратегии психотерапии. М.: Класс, 2000. 464 с.

5. Кляйн М., Айзекс С., Райвери Дж., Хайманн П., Развитие в психоанализе. М.: Академический проект, 2001.

6. Кохут Х. Анализ самости. Системный подход к лечению нарциссических нарушений личности. М.: Когито-Центр. 2003. 368 с.

7. МакВильямс Н. Психоаналитическая диагностика. М., 1998. 480 с.

8. Ризенберг Р. Творчество Мелани Кляйн психоанализ // Энциклопедия глубинной психологии. Т. 3. М.: Когито-Центр, 2002. С. 84-124.

9. Томэ Х. Кэхеле Х. Современный психоанализ. В 2 т. Т. 2. М.: Прогресс, 1996. 776 с.

10. Фрейд А. Эго и механизмы защиты // Теория и практика детского психоанализа. Пер. с англ. И нем. / М.: ООО Апрель Пресс, ЗАО Изд-во ЭКСМО-Пресс, 1999. С. 115-244.

11. Шмидбауэр В. Вытеснение и другие защитные механизмы // Энциклопедия глубинной психологии. Т. 1. М.: ЗАО МГ Менеджмент, 1998. С. 289-295.

12. Штоцка Г. Остроумие и юмор // Энциклопедия глубинной психологии. Т. 1. М.: ЗАО МГ Менеджмент, 1998. С. 304-343.

Значимый вклад в развитие психоаналитической школы объектных отношений внесли многие исследователи, в том числе Маргарет Малер, Гарри Стек Салливан, Мелани Кляйн и Михаэль Балинт . Однако, согласно нашим наблюдениям, наибольшее внимание и интерес привлекли работы У. Р. Д. Фэйрберна, который является представителем британской школы объектных отношений. Считается, что Фэйрберн представил «наиболее систематическое и всеобъемлющее описание теории объектных отношений» (Eagle & Wolitzky, 1992, p. 127); кроме того, Фэйрберна называют «создателем системы» (Greenberg & Mitchell, 1983), поскольку он разработал и собственную теорию. По этим соображениям основное внимание в данной главе будет уделено его теории. Упоминания заслуживают и два других представителя британской школы - Д. У. Винникот и Гарри Гантрип. Винникот предложил такие термины, как «достаточно хорошее материнство» (Good Enough Mothering ) и «фасилитирующее окружение» (Facilitating Environment ); некоторые его работы считались «подлинно революционными… хотя и выполненными в рамках психоанализа» (Guntrip, 1973, р. 122). Гантрип, который проходил психоанализ у Фэйрберна и Винникота (см. Guntrip, 1975), дал прекрасное описание шизоидных проявлений и дополнил теорию Фэйрберна; принято считать, что он продвинул теорию объектных отношений «в весьма специфическом направлении, в соответствии с собственным уникальным видением человеческих переживаний и страданий» (Greenberg & Mitchell, 1983, p. 210). Однако Гантрип и Винникот, в отличие от Фэйрберна, не создали собственных систем; они преимущественно занимались развитием чужих теорией. По этим причинам о них будет сказано коротко. Таким образом, данная глава будет посвящена вкладу трех исследователей. Более подробное и всестороннее описание их теорий, а также работ других теоретиков объектных отношений можно найти в великолепной книге Гринберга и Митчелла (Greenberg and Mitchell, 1983).

Теория объектных отношений - это «психоаналитическая теория, в которой центральное место отводится потребности субъекта быть так или иначе связанным с объектами, в отличие от теории инстинкта, которая сосредоточена на потребности субъекта ослабить инстинктивное напряжение» (Rycroft, 1973, р. 101). Чтобы еще четче разграничить эту теорию с теорией Фрейда, Гантрип (Guntrip, 1973) писал: «Теория объектных отношений… это результат освобождения свойственного Фрейду психодинамического личностного мышления от… связи с… [его] естественнонаучным, обезличенным, интеллектуальным наследием» . Таким образом, теория объектных отношений характеризуется заметным смещением акцента - от поиска удовольствия к поиску объекта (Butler & Strupp, 1991). Следовательно, «первоочередной задачей теоретиков объектных отношений является выяснение той роли, которую играют человеческие взаимоотношения в развитии личности». Если пик развития теории объектных отношений в американском психоанализе пришелся на последние 20-25 лет, важно иметь в виду, что три главных ее основателя - Фэйрберн, Винникот и Гантрип - писали про объектные отношения задолго до этого. Целый ряд публикаций Фэйрберна и Винникота появился в 1940-1950 гг., а работы Гантрипа выходили преимущественно в 1950-1960-х гг. Хотя большая часть этих работ была написана почти полвека назад, потребовалось некоторое время, чтобы высказанные идеи были осознаны и органично влились в американскую психологию.

Объект. «В психоаналитической литературе объекты - это почти всегда люди, части людей или символы того или другого. Эта терминология часто ставит в тупик читателя, привыкшего к пониманию "объекта" как "вещи", то есть чего-то неодушевленного» (Rycroft, 1973). Объекты могут быть внутренними или внешними, хорошими или плохими. «Внешний объект представляет собой [действительно существующего]… человека, место или вещь, наделяемые эмоциональной энергией [например, то, что мы видим или может потрогать]. Внутренним объектом является идея, фантазия или воспоминание, относящиеся к человеку, месту или вещи» (Hamilton, 1988). Репрезентация объекта. «Мысленное представление объекта» (Rycroft, 1973). «Я»– «Сознательные и бессознательные мысленные репрезентации, относящиеся к собственной персоне. …Внутренний образ» (Hamilton, 1988, р. 12). Я-репрезентация. Поскольку ««Я» определяется как "мысленная репрезентация", определение Я-репрезентации такое же, а именно, это мысленное представление себя».

Я-объект. «В чем состоит различие между «Я» и объектом… неясно, поэтому все это называется Я-объектом» (Hamilton, 1988). Здесь речь идет об отсутствии границ, когда смешиваются понятия собственного «Я» и объекта. Примером тому может служить сплавление, объединение переживаний. Частичный объект. «Объект, являющийся частью человека, например пенис или грудь. Различия между целостным [определение дано ниже] и частичным объектом заключаются… [соответственно] в том, что целостный объект воспринимается как человек, чувства и потребности которого не менее важны, чем собственные чувства и потребности индивида, в то время как частичный объект воспринимается исключительно как нечто, служащее для удовлетворения собственных потребностей индивида» (Rycroft, 1973). Целостный объект. «Объект, который признается субъектом как имеющий с ним сходные права, чувства, потребности и т. д. . Это означает способность реагировать на окружающих, как на чувствующих, дышащих людей со своими надеждами, опасениями, сильными и слабыми сторонами. Осознание частичного объекта, однако, даже не приближается к этому уровню. Наконец, объектные отношения, в которых речь идет о «структурных и динамических взаимоотношениях между Я-репрезентациями и репрезентациями объекта …». Эти «репрезентации» представляют собой «сложные когнитивные схемы, устойчивую организацию психических элементов».. Следующая цитата проясняет важность этих вопросов. «Функция внутренних объектных отношений является своеобразным шаблоном , который определяет чувства, убеждения, ожидания, страхи, желания и эмоции индивида по поводу важных межличностных взаимоотношений. Важно помнить о том, что эти интрапсихические образы не являются точными копиями раннего опыта, а сконструированы маленьким ребенком с его ограниченными познавательными возможностями и примитивными механизмами мышления. Таким образом, внутренний мир представляет собой сплав реального опыта и восприятия с мысленными репрезентациями, которые эволюционируют с ранних лет в соответствии с развитием когнитивных способностей ребенка и его актуальными переживаниями.» (Horner, 1991). Хотелось бы отметить, что упоминание о схемах и утверждение, что образы «сконструированы маленьким ребенком с его ограниченными познавательными возможностями и примитивными механизмами мышления» весьма напоминают взгляды Адлера (Sperry, 1992).

Постоянство объекта. «Способность поддерживать устойчивые взаимоотношения со специфическим, единичным объектом; или, наоборот, склонность отвергать замещения знакомого объекта, например, ребенок, проявляющий постоянство объекта, отвергает материнские ухаживания всех, кроме собственной матери, тоскует в ее отсутствие». Маргарет Малер, внесшая заметный вклад в наше понимание развития объектных отношений, рассматривала постоянство объекта таким образом: «способность распознавать и выдерживать любовные и враждебные чувства в отношении одного и того же объекта; способность концентрировать чувства на конкретном объекте; способность ценить объект за те его качества, которые не связаны с его функцией удовлетворения потребностей» (Mahler, Pine, & Bergman, 1975). Если процесс развития объектных отношений идет в нужном направлении, достигается постоянство объекта; кроме того, наблюдается укрепление идентичности.

Выводы. Вот некоторые базисные концепции, характерные для теории объектных отношений в целом, и для работ Фэйрберна, Винникота и Гантрипа, в частности. Таким образом, мы видим, что под термином Объект Подразумевается мысленная репрезентация человека или части человека (например, материнской груди), что объекты могут быть целостными или частичными, что они могут представляться в «хорошем» или «плохом» качестве (хорошее равносильно дающему удовлетворение, а плохое - не дающему удовлетворения), и что объектные отношения есть наши представления о своем «Я» и объектных схемах, а также о взаимодействиях между ними. Теоретики объектных отношений проявляли особый интерес к ранним годам жизни, поскольку наши «образы «Я» и образы объекта строятся из бесчисленных повседневных аффективных переживаний, которые сопровождают индивида с первого дня жизни или даже с более раннего периода» (Blanck & Blanck, 1986). Кроме того, много внимания уделяется отношениям младенца с человеком, осуществляющим за ним основной уход, обычно матерью. «Независимо от генетических особенностей младенца способность или неспособность матери налаживать отношения с ним является необходимым условиям психического здоровья ребенка. Хороший родитель, находящийся рядом с ребенком с первых дней жизни, является залогом психического здоровья» (Guntrip, 1975). В литературе описан ряд примеров гармоничных и негармоничных пар мать-ребенок, причем взаимодействие каждой из них влияет на типы объектных отношений, которые со временем разовьются у ребенка.

Термин "объект" используется в связи с понятием влечения. Объект (предмет, человек в целом, частичный человек, фантазия) служит для удовлетворения потребности, снятия напряжения, вызванного ею. У Фрейда этот термин впервые появляется в "Трех очерках по теории сексуальности" и используется для толкования сексуальных влечений.
Понятие "объектное отношение" также встречается у Фрейда, но, разрабатывая психологию индивидуального организма, он все же не уделяет особого внимания отношениям человека, понимая их лишь с позиции самого субъекта. Объектное отношение означает взаимозависимость, т.е. влияние субъекта на объекты и обратное влияние - объектов на личность. Проблема объекта и объектных отношений является предметом исследования многих психоаналитиков. Мы же рассмотрим взгляды М. Кляйн, Х. Кохута и М. Балинта.

Английская школа объектных отношений. М.Кляйн

Мелани Кляйн (1882-1960) большое значение придает доэдипальным стадиям развития индивида, на которых явно прослеживаются как объектные отношения, так и элементарные защитные механизмы. Эти выводы Кляйн противоречат и классическим, и более современным взглядам психоаналитиков на процесс развития ребенка.
Она обнаруживает, что уже на ранних стадиях развития ребенка наблюдаются такие проявления Я и Сверх-Я, которые Фрейд относил к более поздним стадиям развития, например, к фаллической. В книге 1932 г. "Психоанализ детей" и в более поздних своих работах "Печаль и ее отношение к маниакально-депрессивным состояниям" 1940 г., "Заметки о некоторых шизоидных механизмах" 1946 г., она показала, что уже с самого рождения у ребенка обнаруживаются два противоположных инстинкта - влечение к жизни и влечение к смерти. Влечение к смерти воспринимается младенцем как преследование, поэтому, чтобы справиться с этим страхом, он обороняется с помощью примитивные защитных механизмов. Значит ли это, что у младенца с самого рождения существует элементарное ощущение собственного Я? М. Кляйн отвечает на этот вопрос утвердительно. Она говорит, что для совладания с собственными страхами ребенок использует два механизма - проекцию и интроекцию. Первый позволяет выносить все неприятное вовне, а второй - вбирать все приятное в себя. Проекция отрицательного опыта, равно как интроекция положительного опыта, происходит с помощью объектов, каковым для ребенка является грудь матери. Для осуществления этих операций ребенок расщепляет частичный объект - грудь матери на "хороший" - питающая, принимающая и "плохой" - нападающая, поглощающая. Проекция влечения к смерти происходит благодаря вынесению на "плохой" объект своих агрессивных импульсов. Интернализация "хорошего" объекта способствует формированию и развитию Я. "Благодаря интроекции хорошей груди ребенок не только чувствует себя комфортно и счастливо, но также начинает накапливать в Я позитивные объекты, благодаря чему он усиливается и становится все более способным справляться с требованиями, которые предъявляются ему как изнутри, так и извне. Благодаря проекции негативных качеств на грудь ребенок чувствует себя более свободно, и это помогает ему сохранить свое внутреннее ощущение безопасности" (Ризенберг Р. Творчество Мелани Кляйн // Энциклопедия глубинной психологии. Т. 3. М.: Когито-Центр, 2002 С.94). Все эти процессы наблюдаются в первые месяцы жизни ребенка, которые относятся паранойяльно-шизоидной стадии развития. Кляйн подчеркивает, что обозначение стадий с помощью терминов, заимствованных из психиатрии, указывает лишь на природу отношений, страхов и защитных механизмов в этот период и не имеет отношения к патологии.

В дальнейшем (на депрессивной стадии) ребенок под воздействием позитивных впечатлений узнает, что хорошая и плохая грудь относятся к одному и тому же объекту. С этого момента он начитает интегрировать объект целиком и как хороший, и как плохой. Проработка чувства страха на предыдущей стадии развития (до 4-месячного возраста) позволяет ребенку справляться со своей тревожностью, не прибегая к расщеплению. Восприятие частичного объекта заменяется восприятием целостного объекта - матери. Затем ребенок начинает учитывать и других людей, прежде всего своего отца, и этим закладывается основание эдипова комплекса.
Сначала родители воспринимаются как единое целое, каким-то образом сочетаясь в представлениях ребенка. В процессе дифференциации фигур матери и отца у ребенка начинают возникать чувства ревности, зависти и автономии. Преобладание положительных переживаний в опыте ребенка приводит к тому, что он прорабатывает свои страхи, возникшие на эдиповой стадии, прибегая не к защитам, а к реалистической оценке действительности и удовлетворению.
Кроме исследований Мелани Кляйн, к Английской школе объектных отношений относят работы С. Айзекс, Дж. Ривьер и П. Хайманн.

Проблема базисного дефекта в работах М. Балинта

Микаэл Балинт интересовался тем, насколько возможно работать с людьми, имеющими более существенные проблемы, чем трудности эдиповой стадии развития. Для решения этого вопроса он предлагает различать несколько психических уровней: сферу эдипова конфликта, сферу базисного дефекта и сферу созидания.
Особенностями эдипового уровня являются - наличие тройственных отношений между Я и двумя другими объектами, а также возможность существования между ними конфликта. Психотерапевтическая работа с такими клиентами строится на общих основаниях с использованием "конвенционального, общепринятого языка, или языка взрослых".
Второй уровень носит название уровня базисного дефекта. Балинт специально подчеркивает, что речь идет не о конфликте, позиции или комплексе, а именно о дефекте. Особенностями этого уровня являются наличие диадных отношений, а также обнаружение дефекта, который напоминает "изъян, некое нарушение в психическом аппарате, дефицит, который должен быть восполнен" (М. Балинт, 2002. С. 36). Язык взрослых (интерпретации) оказывается неприемлемым для общения с клиентами, имеющими базисный дефект. Особые приемы, применяемые аналитиком (в частности невербальную коммуникацию) позволяют создать для клиента такие условия, при которых он сможет использовать аналитика в качестве первичного объекта, довериться ему, познать себя посредством другого человека, посредством "целебной силы объектных отношений".

Анализ самости в работах Х.Кохута

Нормальное психическое развитие ребенка строится на благоприятных отношениях с ближайшим окружением. Интроекция образов родителей позволяет ребенку ощущать свое совершенство, величие, состоятельность.

Травматические недостатки Я-объектов, отсутствие эмпатии может приводить к серьезным нарушениям личности, таковыми являются люди с нарциссическим типом характера. Это - клиенты, которых нелегко было описать в терминах теории влечений, или Эго-психологии (в силу негибкости психологических защит), или теории объектных отношений (активизации внутренних объектов, от которых пациент неадекватно сепарировался).

Вместо переполненности примитивными интроекциями они жаловались на пустоту - скорее на отсутствие внутренних объектов, чем на охваченность ими. У этих людей отсутствовали внутренняя мотивация, ориентирующие ценности и смысл жизни. Такие пациенты классифицировались как нарциссические личности, люди с внутренними сомнениями в собственной ценности и неустойчивым самоуважением. По впечатлениям аналитика, они отличались безразличием, скукой, неопределенным раздражением, обесцениванием психотерапевта, недооценкой или переоценкой.
Х. Кохут сформулировал новую теорию собственного Я, объясняя возможные нарушения и особенности развития следствием взросления без объектов. Изменился подход к анализу личности. Центральным его элементом становится "Я", образы-Я (сэлф-репрезентации), самоуважение. С этих позиций стали рассматривать любого человека (а не только нарциссического) и отличать стремление к самоуважению, наличию чувства связанности, непрерывности. Защита стала рассматриваться не только как средство против тревоги, вызванной ID, Ego, Super-Ego, но и как способ поддержания непротиворечивого, позитивного чувства собственного "Я".



Отношения с людьми чаще всего служат источником психологических трудностей и проблем. Существует известная закономерность, связанная с ситуацией социальной неуспешности. Как правило, "сложные" в общении личности обычно жалуются на то, что во всех неприятностях виноваты окружающие: ониде и невнимательны, и эгоистичны, и грубы. В то же время люди с высоким уровнем социального интеллекта и компетентности в общении привыкли рассматривать межличностные отношения как жизненную сферу, качество которой всецело определяется их собственной активностью. Во множестве социальнопсихологических исследований установлено, что существует прямая зависимость между внутренним локусом субъективного контроля 35 и успешностью в общении, внешним локусом и коммуникативными проблемами.

Ряд психотерапевтических школ рассматривает межличностные затруднения как результат процессов социального взаимодействия людей. Предметом терапевтического воздействия при этом выступают целые системы или ансамбли связей и отношений, для их гармонизации широко используются групповые методы (например, психодрама или системная семейная терапия). Усилия терапевтического анализа сосредоточены на поиске внутриличностных, глубиннопсихологических причин нарушения общения и отношений с людьми. Ведь очень часто именно бессознательные намерения или коммуникативные мотивы вносят основной вклад в социальную дезадаптацию индивида, а межличностные конфликты являются прямым продолжением интрапсихических.

Психоаналитическая традиция склонна рассматривать межличностные отношения индивида как функцию всецело субъективную. Развиваемые Фрейдом и его последователями (О.Ранком, Ш.Ференци, П.Федерном и др.) представления об изначальном базовом единстве Я и мира в форме безграничного "океанического чувства" общности выводят специфику развития отношений с действительностью и другими людьми из способов первичной дифференциации Я на основе принципа удовольствия и избегания страданий, причем именно трудности межчеловеческих отношений Фрейд полагает основным источником горестей индивидуальной судьбы:

"Младенец еще не отличает своего Я от внешнего мира как источника приходящих к нему ощущений. Его постепенно обучают этому различные импульсы... Самый желанных из них - материнская грудь, призвать которую к себе можно только настойчивым криком. Так Я противопоставляется некий объект, нечто находимое вовне, появляющееся только в результате особого действия. Дальнейшим побуждением к вычленению Я из массы ощущений, а тем самым к признанию внешнего мира, являются частые, многообразные и неустранимые ощущения боли и неудовольствия. К их устранению стремится безраздельно господствующий в психике принцип удовольствия. Так возникает тенденция к отделению Я от всего, что может сделаться источником неудовольствия. Все это выносится вовне, а Я оказывается инстанцией чистого удовольствия, которому противостоит чуждый и угрожающий ему внешний мир...

Так Я отделяется от внешнего мира. Вернее, первоначально Я включает в себя все, а затем из него выделяется внешний мир. Наше нынешнее чувство Я - лишь съежившийся остаток какогото широкого, даже всеобъемлющего чувства, которое соответствовало неотделимости Я от внешнего мира...

С трех сторон нам угрожают страдания: со стороны нашего собственного тела... Со стороны внешнего мира, который может яростно обрушить на нас свои огромные, неумолимые и разрушительные силы. И, наконец, со стороны наших отношений с другими людьми. Страдания, проистекающие из последнего источника, вероятно, воспринимаются нами болезненнее остальных; мы склонны считать их какимто изли

шеством, хотя они ничуть не менее неизбежны и неотвратимы, чем страдания иного происхождения" .

Эта обширная цитата хорошо иллюстрирует базовые положения психоаналитической теории объектных отношений, в рамках которой получает свое объяснение взаимодействие человека с миром и другими людьми. Основы объектной теории сформулированы Фрейдом, а свое дальнейшее развитие она получила в работах Мелани Кляйн, Уинфреда Р.Байона, Михаэля Балинта, Дональда В. Винникотта, Отто Ф.Кернберга, Рене А.Спитца, Вильгельма Р.Д.Фэйрберна и многих других. Кроме того, в 40е годы американский психиатрпсихоаналитик Гарри Стэк Салливан предложил интерперсональный подход к пониманию природы психических расстройств как обусловленных прежде всего проблемами в отношениях с людьми.

Большинство психоаналитиков исходят из предположения о том, что все разнообразие отношений взрослого человека к людям в значительной степени обусловлено опытом ранних отношений ребенка с матерью (или, как у М.Кляйн, с материнской грудью). Безусловно, попытки некоторых исследователей воскресить в памяти пациентов столь ранние впечатления (будь то гипноидный анализ ДжФранкла или широко известные эксперименты Ст.Грофа), тем более - принимать полученные в гипнозе рассказы о форме материнского соска за достоверные факты*, особого доверия

В переведенной на русский язык книге Джорджа Франкла значится:

"Я разработал метод гипноиданализа, дающий пациенту возможность вернуться к самому раннему периоду своей жизни и вновь пережить младенческие ощущения первых недель и месяцев своего существования. В состоянии внушенной регрессии пациент чувствует себя младенцем и нс только переживает младенческие ощущения, но и передает их звуками и движениями, характерными для этого возраста... Далее я разработал новую технику, которая помогала передавать довербальные ощущения младенца в речевую зону коры головного мозга и позволяла выразить их, таким образом, в форме речи. Взрослый пациент способен получать сигналы своих младенческих ощущений и передавать их словами" . Далее на нескольких страницах идут описания опыта взаимодействия 23месячных младенцев с материнской грудью, якобы данные ими самими. Это куда похлеще не только переживаний, связанных с перинатальными матрицами, как они представлены у Ст. Грофа, но и отчетов НЛОнавтов и прочих "межзвездных скитальцев".

не вызывают.Тем более наивно представлять себе широкий спектр отношений взрослого человека как состоящий из простых копий его первых детских опытов общения с людьми. И все же психотерапевту полезно иметь представление об основных стадиях развития объектных отношений и возможностях влияния этих паттернов на поведение и общение взрослого человека.

Объектным отношением в широком смысле этого термина называют отношение субъекта к миру в целом, а также к отдельным частям и аспектам окружающей действительности. Это способ восприятия реальности, основа для формирования эмоционального и когнитивного опыта личности, устойчивый порядок взаимодействия с другими людьми. В такой интерпретации объектные отношения выступают модусом целостной личности и могут использоваться в качестве единицы анализа ее активности. Тип или форма объектного отношения могут быть обусловлены стадией психосексуального развития (оральное отношение) или специфической психопатологией (нарциссическое отношение). В наиболее продвинутых теориях (у М.Кляйн, Г.С.Салливана) понятия "депрессивный" или "шизоидный" тип объектных отношений фиксируют оба эти признака, поскольку между фиксацией на той или иной стадии и психическим расстройством существует взаимосвязь.

В узком смысле слова объектные отношения - это отношения с другими людьми, особенно близкими и значимыми, родственниками и друзьями.На самом деле отношения с людьми являются главной сферой онтологизации, "овеществления" объектных отношений, так что реальные эмоциональные связи с другими и понимание их чувств, мыслей и мотивов поведения (проблема каузальной атрибуции, т.е. приписывание причин действиями и поступкам другого человека) чаще всего обусловлены двумя основными интенциями личности - проективной и возвратной.

Проективная реакция или собственно проекция, как уже было сказано в главе 2 (стр. 62), состоит в том, что другой человек рассматривается как вместилище, "сосуд"

для тех содержаний собственного бессознательного, которые стремятся вырваться наружу. Чаще всего это различные страхи, агрессивные и сексуальные импульсы. Если же содержание вытесненного обусловлено фрустрацией (например, тщательно скрываемая или латентная гомосексуальность), то используется возвратная реакция, и другой участник отношений рассматривается с точки зрения возможности удовлетворения фрустрированных желаний. Разумеется, сам он об этом ничего не знает.

Обе интенции совершенно бессознательны, они часто спутаны друг с другом и присутствуют у обоих участников. Чем больше рассогласованы взаимные ожидания, тем сильнее нарастает напряжение и усиливаются взаимные претензии. Число проекций и возвратных реакций увеличивается - стороны начинают "догадываться" о скрытых мотивах и осыпать друг друга оскорблениями и упреками. В такой ситуации (к сожалению, весьма типичной) возможность узнать, что в действительности думает партнер или чего он хочет, почти невозможно. Хотя для этого достаточно просто спросить, услышать ответ и поверить ему, а не своим бессознательным ожиданиям. Объектом психоаналитического анализа как раз и является разбор всей этой путаницы, после чего клиенту предлагают более эффективную модель межличностного общения, основанного на понимании и доверии Значимому Другому.

Объектные отношения в качестве фактора, определяющего социальные взаимодействия, принадлежат к сфере бессознательного. Их анализ удобнее всего начинать с понимания трансферентных отношений, поскольку терапевт в той или иной степени всегда выступает как заместитель или символический аналог матери или отца. Уже при первой встрече, на которой обычно обсуждаются ожидания клиента и его представления о том, в чем, собственно, будет заключаться психотерапевтическая помощь, можно выяснить, какой тип выбора объекта у него доминирует. Если клиент видит в аналитике помощника и защитника, пытается опереться на его знания и авторитет, рассматривает его как человека, у которого можно попросить сочувствия или совета, это указывает на аналитический (или

опорный) тип выбора объекта. Противоположный (нарциссический) тип выбора представлен в тех случаях, когда аналитик ценится клиентом в зависимости от сходства с собственной личностью. В этом случае пациент высоко оценивает моменты общности во вкусах и предпочтениях, активно интересуется внутренним миром терапевта, стремится к партнерству в отношениях и бывает сильно удивлен и разочарован тем, что последний не склонен занимать позицию его Яидеала.

Нем.: Objektbeziehung. – Франц.: relation d"objet. – Англ.: object-relationship или object-relation. – Исп.: relaciцn de objeto или objetal. – Итал.: relazione oggetale. – Португ.: relacдo de objeto или objetal.

В современном психоанализе – отношение субъекта к миру как сложный и цельный итог определенной организации личности, как результат определенного восприятия объектов, в той или иной мере связанного с фантазированием, и выбираемых способов зашиты.

Можно говорить об объектных отношениях применительно к тому или иному субъекту, к тем или иным стадиям развития (например, объектные отношения орального типа) или к психопатологическим явлениям (например, объектное отношение меланхолического типа).

Понятие „объектное отношение“ изредка встречается у Фрейда (1), и потому нельзя считать, будто Фрейду оно неизвестно, но можно с уверенностью сказать, что частью его концептуального аппарата оно не является.

В 30-е годы роль понятия объектного отношения в психоаналитической литературе возрастает: в наши дни оно служит основой многих теорий. Как неоднократно подчеркивал Д. Лагаш, этот сдвиг затрагивает всю историю идей, а не один только психоанализ: речь идет о том, чтобы изучать не организм сам по себе, но его взаимодействия со средой (2). М.Балинт утверждал, что между совокупностью приемов психоанализа, основанных на общении, на межличностных отношениях, и его теорией, по-прежнему остающейся, по Рикману, „психологией индивидуального организма“, существует разрыв. Согласно Балинту, который уже в 1935 г. требовал уделять больше внимания становлению объектных отношений, все термины и понятия психоанализа, за исключением понятий объекта и объектного отношения относятся к отдельному изолированному индивиду (3). В русле того же подхода Р.Шпитц отметил, что, за исключением отрывка из "Трех очерков по теории сексуальности» (Drei Abhandlungen zur Sexualtheorie, 1905), где обсуждаются взаимоотношения между матерью и ребенком, Фрейд всегда рассматривает либидинальный объект лишь с точки зрения субъекта (нагрузки, выбор объекта и т. д.) (4).

Возрастание роли понятия «объектное отношение» привело к значительным переменам в области психоаналитической клиники, техники и генетики. Здесь мы не сможем подвести даже краткие итоги происшедшихизменений. Ограничимся уточнением значения терминов, а также попыткой определить, хотя бы в общих чертах, чем отличается современное употребление понятия «объектное отношение» от его фрейдовского применения.

I. Само выражение «объектное отношение» может сбить с толку читателя, не знакомого с психоаналитическими текстами. Слово «объект» здесь следует понимать особым образом – так, как оно понимается в психоанализе (ср. такие выражения, как «выбор объекта», «любовь к объекту»; впрочем, как мы увидим далее, предлог «к», отрывающий субъект от объекта, здесь не подходит). Человек, на которого направлены влечения, рассматривается здесь как объект, и в этом нет ничего уничижительного: это не означает отрицания его субъектных качеств.

«Отношение» здесь понимается скорее как взаимозависимость, т. е. речь идет не только о том, как субъект строит свои объекты, но и о том, как эти объекты формируют его деятельность. Концепция М.Кляйн и ее сторонников усиливают эту мысль: объекты (проецируемые, интроецируемые) в буквальном смысле воздействуют на субъекта как его преследователи, благодетели и т. п. (см.: «Хороший» объект, «плохой» объект).

Говоря об «объектном отношении», а не об отношении к объекту, мы стремимся подчеркнуть этот момент взаимодействия. В противном случае окажется, что объект или объекты существуют еще до того, как субъект вступает с ними в отношения, или же что субъект существует до того, как начинают существовать объекты.

II. Как соотносится теория Фрейда с современным понятием объектного отношения?

Анализируя понятие влечения, Фрейд, как известно, выделял его отдельные моменты – источник, объект и цель, источник – это та область или орган, в котором возникает сексуальное возбуждение. При этом Фрейд подчеркивал значение источника влечения, называя различные стадии либидинальной эволюции именем преобладающей в данный момент развития эрогенной зоны. Что же касается цели и объекта, то их разграничение сохранилось на протяжении всего творчества Фрейда. Так, в «Трех очерках» он исследовал отклонения от цели (например, садизм) и отклонения от объекта (например, гомосексуальность), а во «Влечениях и судьбах влечений» (Triebe und Triebschicksale, 1915) отличал преобразования влечений в связи с изменением цели от соответствующих преобразований в связи с изменением объекта.

В основе этого различия – представление о том, что цель влечений обусловлена определенным типом частичного влечения и в конечном счете его телесным источником. Например, инкорпорация, поглощение – это способ поведения, обусловленный оральным влечением, которое может смещаться (со рта на другие части тела), превращаться в свою противоположность (пожирать – быть пожираемым), подвергаться сублимации и т. д., однако его пластичность небезгранична. Что же касается объекта, то тут Фрейд нередко подчеркивает его случайность, причем в двух взаимодополняющих смыслах:

а) в первом случае от объекта требуется лишь быть средством удовлетворения желания. В этом смысле такие объекты относительно взаимозаменяемы: например, на оральной стадии значимость любого объекта определяется тем, можно ли его съесть;

б) во втором случае, однако, история субъекта приводит к столь сильной индивидуализации объекта, что лишь один-единственный объект или его замена, обладающая качествами оригинала, могут принести удовлетворение.

Таким образом, становится понятно, как Фрейд может одновременно утверждать, что объект есть «самый переменчивый момент влечения» (5а) и что «… найти объект собственно говоря, значит: найти его заново» (6).

Разграничения между источником, объектом и целью, которые определяют для Фрейда общие рамки мыслительной работы, становятся более гибкими, когда речь идет о жизни влечений.

Когда мы говорим, что на определенном этапе общее отношение человека к объектам обусловлено особенностями функционирования какого-либо органа тела (например, рта), что означает, что данное отношение (поглощение) становится прообразом всех других видов деятельности субъекта – телесных или иных, которые отныне могут приобретать оральное значение. Между объектом и целью также существуют многообразные отношения. Изменения цели влечений обусловлены диалектикой, в которой объект играет важную роль; в особенности при садомазохизме и вуайеризме – эксгибиционизме: «…обращение субъекта на себя [изменение объекта] и перемена отношения с активного на пассивное [изменение цели] соединяются или сливаются» (5Ь). Сублимация* – еще один пример такой соотнесенности между объектом и целью.

Наконец, Фрейду удалось связать типы характера с типами отношения к объекту (7) и показать в своих клинических работах, каким образом одна и та же проблематика может раскрываться во внешне различных видах деятельности одного и того же индивида.

III. А теперь спросим себя: что нового дают постфрейдовские концепции объектного отношения? Ответить на этот вопрос нелегко, так как эти концепции весьма различны и их обобщение было бы натяжкой. Ограничимся здесь следующими замечаниями по этому поводу.

1) Хотя понятие объектного отношения в наши дни используется, казалось бы, независимо от фрейдовской теории влечений, оно все же предполагает некоторые внутренние изменения и в самой этой теории.

Источник влечения – если понимать его как органический субстрат – явно отходит на задний план; напротив, его значение прообраза, признаваемое уже Фрейдом, усиливается. Следовательно, сексуальное удовлетворение в определенной эрогенной зоне перестает быть целью: само это понятие уничтожается понятием отношения. Например, при «оральном объектном отношении» основной интерес вызывают различные перипетии поглощения, а также те пути и способы, посредством которых оно приобретает особый смысл и становится главным стимулом к фантазированию среди всех других возможных отношений субъекта к миру. Что же касается объекта, то многие современные аналитики не признают ни его многообразия в связи с искомым удовлетворением, ни его единственности – в связи с его включением в индивидуальную историю субъекта: они скорее склонны строить концепции типичного объекта для каждого вида отношений (ср. оральный, анальный и другие объекты).

2) Поиск типического на этом не заканчивается. По сути, в объектном отношении этого типа представлена не только жизнь влечений, но и соответствующие механизмы защиты, степень развития Я, его структура и т. д., поскольку все это также характеризует данное объектное отношение (а). Таким образом, понятие объектного отношения есть одновременно и нечто объемлющее («холистское») и нечто типическое в эволюции личности.

Кстати, термин «стадия» все чаще заменяется теперь понятием объектного отношения. Такой сдвиг свидетельствует о том, что в любом субъекте соединяются или чередуются различные типы объектного отношения. Напротив, говорить о сосуществовании различных этапов было бы нелогично.

3) Поскольку понятие объектного отношения, по определению, выделяет те отношения, из которых сплетается жизнь субъекта, то возникает опасность увидеть существенное лишь в реальных отношениях субъекта с его окружением. Психоаналитик обязан отказаться от этой ложной трактовки: ведь он должен изучать объектное отношение прежде всего на уровне фантазий, хотя, конечно, и фантазии могут менять наше восприятие реальности и направленные на нее действия.

– отношения человека к окружающему его миру людей и вещей, основанные на восприятии реальных или воображаемых объектов и возможных способов взаимодействия с ними.

Представления об объектных отношениях содержались в некоторых работах З. Фрейда. Они не получили у него детализированного обсуждения, но тем не менее дали необходимый толчок для исследовательской и терапевтической деятельности тех психоаналитиков, которые не только обратили внимание на важность изучения объектных отношений, но и попытались создать соответствующую теорию. Во всяком случае в таких работах З. Фрейда, как «Скорбь и меланхолия» (1917) и «Массовая психология и анализ человеческого Я» (1921), можно обнаружить размышления основателя психоанализа об отношениях человека к тем или иным сексуальным, любовным объектам.

Так, в работе «Массовая психология и анализ человеческого Я» он писал об идентификации как самом раннем проявлении психологической связи мальчика с другим лицом: с матерью – чисто сексуальная захваченность объектом, с отцом – идентификация по типу уподобления. При этом З. Фрейд отмечал разницу между идентификацией с отцом и «объектным избранием отца». В первом случае отец есть то, чем человек хочет быть, во втором – то, чем он хочет обладать. При невротическом образовании симптомов идентификация может иметь более сложную ситуацию, как это наблюдается, например, в том случае, когда маленькая девочка испытывает тот же симптом болезни, как и ее мать, скажем, мучительный кашель. В этом случае идентификация означает или враждебное желание занять место матери, и симптом выражает объектную любовь к отцу (он реализует замену матери под влиянием чувства виновности), или симптом равен симптому любимого лица, когда «идентификация заняла место объектного выбора, объектный выбор регрессировал до идентификации».

По мере развития теории и практики психоанализа среди части психоаналитиков стал возрастать интерес к исследованию объектных отношений. Если З. Фрейд акцентировал внимание на объекте как источнике сексуального удовлетворения человека, то психоаналитики М. Балинт, Д. Винникотт, М. Кляйн, М. Малер, У. Фейрбейрн и другие сместили исследовательский интерес в плоскость изучения того, как в процессе развития ребенка формируются отношения, оказывающие воздействие не только на восприятие ребенком внешних объектов, но и на организацию его жизнедеятельности в зависимости от этих объектов. Поиск объекта, его восприятие, реальные и фантастические представления о нем, создание целостного образа объекта, его включение в историю развития индивида, соотнесенность с психическими функциями, реакциями и механизмами защиты человека – все это является предметом осмысления психоаналитиков, подходящих к изучению психических заболеваний и лечению пациентов с позиций объектных отношений.

З. Фрейд исходил из того, что на оральной и анальных стадиях психосексуального развития ребенка имеет место расщепление влечений, когда, по сути дела, ребенок не воспринимает ни других людей, ни самого себя в качестве целостного объекта, который становится значимым для него в качестве такого лишь на эдипально-фаллической фазе развития, когда в процессе психического овладения внешним объектом формируется внутренний целостный образ его. Последующие психоаналитики осуществили более детальный анализ формирования объектных отношений на предэдипальных стадиях развития ребенка.

М. Кляйн (1882–1960) высказала предположение, что в течение первых месяцев жизни ребенка он начинает ощущать грудь матери в качестве «хорошего» или «плохого» объекта. В силу недостаточной интегрированности его психики ребенок ощущает сильный контраст между «хорошей» и «плохой» грудью и его восприятие этого объекта сопровождается расщеплением отношения к нему. Вместе с тем, как полагала М. Кляйн, уже в течение первых трех-четырех месяцев жизни ребенка «хороший» и «плохой» объект не полностью отделены друг от друга в его психике: в своем «хорошем» и «плохом» качестве материнская грудь сливается у ребенка с ее телесным присутствием; на ранних стадиях его развития складывается определенное отношение ребенка к матери как первому объекту. Благодаря процессам проекции и интроекции этот внешний для ребенка объект переводится во внутренний план. Внешняя и внутренняя «хорошая» грудь «становится прототипом всех полезных и удовлетворяющих объектов», в то время как «плохая» грудь – «прототипом всех внешних и внутренних преследующих объектов».

На ранних стадиях своего развития ребенок воспринимает грудь матери в качестве частичного объекта. Как только младенец направляет свой интерес на другие объекты помимо груди матери, происходит становление процесса, являющегося чрезвычайно важным для расширения сферы объектных отношений. Но лишь со временем ребенок оказывается способным не к частичному, а целостному восприятию объектов. Обращая внимание на это обстоятельство, некоторые психоаналитики сосредоточили внимание на рассмотрении переходной стадии от частичного к целостному объекту.

У. Фейрбейрн (1890–1964) выдвинул утверждение, согласно которому сексуальное влечение человека стремится не к удовольствию, а к объекту, оно является импульсом, направленным на поиск другого человека. Развитие индивида зависит от человеческого объекта, от его отношений с ним, в рамках которых происходит переход от незрелых к более зрелым объектным отношениям. В этом плане сексуальное влечение выступает в качестве особой техники установления объектных отношений.

Д. Винникотт (1896–1971) ввел в психоаналитическую литературу понятие «переходный объект». Он исходил из того, что у детей в возрасте от четырех месяцев до одного года может проявляться особая привязанность к отдельным предметам, будь то часть своей одежды, одеяла, которые они с удовольствием сосут, хватают ручками, прижимают к себе. Отношение к таким переходным объектам составляет промежуточную область опыта ребенка, на долгое время способного сохранить для него свою значимость. С точки зрения Д. Винникотта, переходный объект является необходимой частью детского опыта, позволяющего ребенку осуществлять переход от орального отношения к первому объекту (грудь матери и она сама), к таким объектным отношениям, которые свидетельствуют об установлении реальных взаимосвязей между внутренним и внешним миром человека. Наряду с этим он выступил с идеей, в соответствии с которой формирование психики индивида происходит под знаком значительного влияния объекта, рассматриваемого в качестве как внутреннего, так и внешнего объекта.

Согласно М. Малер (1897–1985), в возрасте двух лет у ребенка начинает проявляться устойчивость и постоянство в эмоциональном отношении к объекту. Внешний объект воспринимается им не в его расчлененности как «хороший» и «плохой», а в его целостности. В отсутствие этого объекта у ребенка сохраняется внутренний образ его, что способствует не только установлению тесной связи между реальным, воображаемым объектом и психическим овладением им, но и идеализации объекта. Установление постоянных объектных отношений свидетельствует о формировании устойчивой психической структуры индивида. Вместе с тем формирование объектных отношений может происходить под знаком сепарации-индивидуации. В целом, М. Малер рассматривала объектные отношения через призму симбиоза между матерью и ребенком и процесса сепарации-индивидуации.

Становление и развитие объектных отношений на ранних этапах жизни ребенка существенным образом сказывается на последующих отношениях взрослого человека с окружающим его миром, другими людьми и самим собой. Объектные отношения человека – это прежде всего его внутренние отношения, формирование которых осуществляется под воздействием соответствующих способов восприятия мира, адекватных или неадекватных реакций на него, нормальных или патологических форм защиты, возникающих в раннем детстве и дающих знать о себе в жизни взрослых людей. Поэтому различного рода нарушения в объектных отношениях ребенка способны привести к таким последствиям, которые чреваты невротизацией взрослого человека.

Так, М. Кляйн полагала, что страхи, связанные с фантазиями ребенка о нападении на него «плохого», преследующего объекта («плохая» грудь матери станет пожирать младенца точно так же, как он в своих фантазиях кусал, разрывал и уничтожал ее) являются основой для возникновения ипохондрии. Тревога преследования с самого начала включается в отношение ребенка к объектам. По мнению М. Кляйн, жизненно важную роль в раннем развитии ребенка играет как тревога преследования, так и депрессивная тревога, являющаяся следствием конфликта между его любовью и ненавистью. Если в процессе формирования ребенком целостных объектов преодоление этой тревоги преследования и депрессивной тревоги происходит удачно, то тем самым закладывается одна из важнейших предпосылок нормального развития. Если же происходят нарушения в объектных отношениях, то «младенческий невроз» не только не преодолевается, но, напротив, становится питательной почвой для развития невротических заболеваний взрослого человека, поскольку расщепление между хорошими и плохими объектами усиливается, интеграция психики затрудняется, чувство преследования укрепляется, ненависть и атака на объекты, которые ощущаются как преследующие, приобретают доминирующее значение, враждебность и агрессия усиливаются.

М. Балинт (1896–1970) призвал к пересмотру классической психоаналитической теории с точки зрения необходимости уделения большего внимания развитию объектных отношений. По его мнению, «любой невротический симптом означает также нарушение объектных отношений, а индивидуальные изменения – это только один из аспектов этого процесса». В этом плане классические источники психоаналитической теории (обсессивный невроз и меланхолия) являются лишь пограничными ситуациями из-за значительной удаленности от своих объектов. Поэтому необходима такая теория, которая давала бы достоверное описание развития объектных отношений.

С точки зрения М. Балинта важной областью исследования новой теории должно стать поведение аналитика в психоаналитической ситуации, представляющей собой объектные отношения. Наблюдения за тем, как развиваются и изменяются эти объектные отношения, которые подвергаются влиянию фрустрации и удовлетворения и, в свою очередь, оказывают воздействие на желания, потребности, бессознательные процессы у обоих участников анализа, представляются важными, способными стать «наиболее важным источником материала для теории развития объектных отношений». По мнению М. Балинта, наиболее существенным является то, что психоанализ должен основываться на языке и раскрытии переживаний, включающих в себя психологию не одного человека (пациента), а двоих людей (пациента и аналитика).

Теоретическая разработка объектных отношений привела к определенным изменениям в психоаналитической технике. Если в классическом психоанализе аналитик придерживался принципа абстиненции, выступал в качестве непрозрачного зеркала, то с учетом объектных отношений некоторые психоаналитики стали принимать на себя проективные патологические проявления переноса и обращать большее внимание на развитие отношений между аналитиком и пациентом. Если раньше психоаналитик старался не вовлекаться в какие-либо отношения с пациентом, сосредоточивая свои усилия на толкованиях и конструкциях, то теперь он стал использовать объектные отношения в качестве инструмента эмпатической связи с регрессивными переживаниями больного. Если традиционный психоанализ апеллировал к внутреннему развитию пациента, то ориентация современного психоанализа объектных отношений предполагает углубленное рассмотрение аналитиком становления, роста и обогащения отношений между пациентом и терапевтом.

Просмотров: 4791
Категория: Словари и энциклопедии » Психология »