Главная Маска для лица Первые живописные парсуны появились на руси. Русская парсуна. Истории допетровских портретов

Первые живописные парсуны появились на руси. Русская парсуна. Истории допетровских портретов

Уникальная старинная живопись: русский парсунный портрет XVII века

Первый парсунные портреты появились в XVII веке. В русской истории этот период считается переломным, уходило в прошлое средневековое восприятие мира, формировались новые идеалы и новое мировоззрение. При дворе русских царей наряду с изографами работали и европейские живописцы. В искусстве появляется жанр портрета, во многом сохранившего черты иконописной традиции, его называют «парсуной» от слова — «персона». Художники стремились запечатлеть внешность портретируемого в соответствии с его социальным статусом воеводы, посла, боярина. Известный искусствовед Лев Лифшиц писал, что человек на парсуне, как и иконописный образ, находится вне потока времени, не принадлежит себе, но в отличие от иконы лицо его обращено не к Богу, а к реальной действительности. Такой же вид портрета существовал в Белоруссии и Украине, а в Польше его называли «Сарматский портрет». Среди мастеров парсунного портрета — известные изографы Иван Рефусицкий, Симон Ушаков, Карп Золотарев. Величайшей ценностью музейных собраний являются изображения царя Ивана Грозного, князя М.В. Скопина-Шуйского, царя Федора Ивановича. Такая старинная живопись , как парсуны — большая редкость даже для собраний музеев, не говоря уже о частных коллекциях. Правда, истоки русской портретной живописи гораздо древнее, чем парсуны XVII века. В храме св. Софии в Киеве еще в XII веке были созданы изображения Ярослава Мудрого и членов его семьи, а в «Изборнике Святослава» 1073 года была миниатюра с изображением князя Святослава Ярославовича.

Парсуна: современный взгляд на старинную живопись

Кстати, не стоит расстраиваться, что возможность приобретения на аукционах редчайших образцов парсунного портрета фактически равно нулю. Есть современные художники, продолжающие традиции парсуной живописи. В 2010 году в ЦДХ экспонировалась выставка «От парсуны к персоне». Среди художников, тяготеющих к жанру, стремящемуся условно предавать внешнее сходство, Юрий Попков, Виталий Ермолаев, Сергей Гавриляченко, Натта Конышева и многие другие талантливые живописцы. Можно спросить, чем же современных художников привлекают каноны парсуны? Возможно, те же черты, на которые обращал внимание Лев Лифшиц: вечность и вневременность образов, а это так ценно в нашем суетном и вечно спешащем мире. Пришедшая на смену парсуне в XVIII веке светская живопись, конечно, уступала иконописной традиции в глубине и сакральности образов, у неё были совершенно другие цели. Светский портрет раскрывал индивидуальность, давал психологическую характеристику образу. Русские старинные картины XVIII века удивляют не только мастерством техники живописи, но и психологической глубиной. Только возникнув в России, светский портрет сразу стал вровень с европейской живописью. Игорь Грабарь считал появление портретной живописи — одним из главных факторов, определивших судьбу русской живописи. Он называл портрет единственной областью живописи, в которой Россия в XVIII веке не уступала Европе.

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ФГБОУ ВПО «ОРЛОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»
ХУДОЖЕСТВЕННО-ГРАФИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ
КАФЕДРА ДИЗАЙНА, СКУЛЬПТУРЫ И ТЕОРИИ ИСКУССТВА

СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ ПАРСУНЫ В РУССКОЙ ЖИВОПИСИ 17 ВЕКА

Выполнил: студент I курса
Отделение скульптура
Чалдышкина В.С.
Проверил: кандидат искусствоведения,
профессор Чертыковцева Е.А.

Орел 2012
Содержание
Введение………………………………………………………… …………….3

Становление и развитие парсуны…………………………………………….4

Заключение…………………………………………………… ……………...10

Список литературы………………………………… ………………………..12

Иллюстрации………………………………………………… ………………13

Введение

Парсуна - ранний «примитивный» жанр портрета в Русском царстве, в своих живописных средствах находившийся в зависимости от иконописи. В русском искусстве XVII века еще не было произведений портретного жанра. Термин "парсуна" был введен в 1854 г. русским исследователем И. Снегиревым, однако первоначально он означал то же, что "персона", то есть просто портрет 1 . В парсуне соединяются черты и приемы традиционной древнерусской иконописи и западноевропейской светской картины с натуры.
Парсуна появляется в переходный период русской истории, во время преобразования средневекового мировоззрения и формирования новых художественных идеалов. Первые русские парсуны создаются, скорее всего, мастерами Оружейной палаты Московского Кремля в XVII веке. Во второй половине XVII века парсуна часто пишется на холсте в технике масляной живописи, хотя манера исполнения продолжает содержать иконописные традиции.
Русской парсуне близки произведения украинской, белорусской, польской, литовской портретной живописи XIV-XVII веков, часто также относимые к парсунным.
В парсуне портретное сходство передаётся весьма условно, часто используются характерные атрибуты и подпись, позволяющие определить изображённого.
Доктор искусствоведения Лев Лифшиц отмечает, что: «создатели парсун, как правило, не стремились раскрыть неповторимые свойства портретируемого человека, но должны были соотнести точно запечатленные черты лица с трафаретной и неизменной схемой репрезентации фигуры, соответствующей сану или званию - боярина, стольника, воеводы, посла. В отличие от „реалистического“ европейского портрета XVII века человек в парсуне, как и на иконе, не принадлежит себе, он навечно выведен из потока времени, но при этом лицо его обращено не к Богу, а к реальной действительности 2 .

Становление и развитие парсуны
Первоначально парсуна практически не отличалась от икон. Лицо имело неподвижное выражение, взгляд изображенного был устремлен не на зрителя, а на самого себя. Одежда изображалась как расцвеченная красками плоскость. В подобной технике выполнены портреты русских царей (Федора Ивановича, Ивана IV), полководцев (М.Скопина-Шуйского).
Возможно, авторами первых парсун становились художники, приглашаемые в Россию из Литвы и Украины. Они видели русские иконы и старались подражать им, чтобы угодить вкусам заказчика. Но уже в начале XVII века парсуны стали писать и кремлевские живописцы.
Особенности изображения на парсуне определялись и тем, что часто художник был ограничен в количестве сеансов и часто был вынужден рисовать по памяти. Поэтому лицо и одежда портретируемого иногда изображались в разных ракурсах.
Во второй половине XVII века в искусстве парсунной живописи появились два направления. Одни художники писали только лицо портретируемого, лишь намечая верхнюю часть фигуры.
Вторые изображали портретируемого во весь рост. Вероятно, образцами служили парадные портреты, которые были популярны среди польской и литовской аристократии. В них не только передавалось сходство с оригиналом, но и рассказывалось о нем посредством живописного языка.
Поэтому обязательными составляющими парсуны становятся изображения предметов, характеризующих социальный статус портретируемого: прописываются его награды, ткани, из которых изготовлена одежда. Царя изображают со скипетром и державой в руках, патриарха - с пастырским посохом, военачальника - с булавой или саблей.
Часто в парсуну включают портреты сподвижников портретируемого, например, в состав фона парсуны патриарха Никона входят изображения его соратников. Причем для художника не имеет никакого значения сходство с реальной расстановкой фигур. Он пишет головы как своеобразную составляющую фона, вставляя их на свободное место.
Иногда в состав фона включаются текстовые пояснения. В них рассказывается о заслугах портретируемого или приводится его полный официальный титул. На портрете царя Алексея Михайловича (1629-1676) приведено его подробное официальное наименование: «Образ великого государя - царя и великого князя Алексея Михайловича, всея Великия и Малыя и Белыя Россия самодержца».
По-видимому, подробные пояснения включались потому, что парсуну часто использовали как официальный подарок, вручаемый иностранным послам. В 1677 году царь Федор Алексеевич вручил датскому послу Фридриху фон Геббелю парсуну с изображением Ивана IV. Посол доставил ее в Копенгаген и передал датскому королю. И сегодня драгоценный портрет Ивана Грозного находится в датской картинной галерее.
Иногда парсуны изготовляли и для внутреннего использования. В семидесятые годы XVII века группа кремлевских художников работала над миниатюрой для титулярника - собрания портретов дружественных России правителей. Оно было предназначено для Посольского приказа.
Художники изготовили несколько десятков парсун, среди которых были портреты китайских, татарских правителей, руководителей Российского государства. Эскизы написали мастера Оружейной палаты - И.Бездмин, Г.Одольский, С.Ушаков, М.Чоглоков.
Портретные образы в иконе второй половины XVII века оказывались на перекрестье восхождения челове ка к божественному, и нисхождения божественного до человеческого. Иконописцы Оружейной палаты, опираясь на собственные эстетические каноны, создали новый тип лика Спаса Нерукотворного, отличающийся определенностью человеческого облика. Образ "Спаса Нерукотворного" 1670-х годов Симона Ушакова можно считать программой этого направления.
Примечательны хрестоматийные памятники, такие как изображение Алексея Михайловича "в большом наряде" (конец 1670 - начало 1680-х, ГИМ), Л. К. Нарышкина (конец XVII века, ГИМ), В. Ф. Люткина (1697, ГИМ) и другие. Совершенно особый интерес представляет недавно открытый, всесторонне исследованный и отреставрированный портрет патриарха Иоакима Карпа Золотарёва (1678, Тобольский историко-архитектурный музей-заповедник). Он является на данный момент наиболее ранним подписным и датированным произведением среди парсун, в основной своей массе анонимных.
Хотя парсуны представляют собой принципиально уникальный материал, но и в их кругу есть особые раритеты. Один из них - тафтяной портрет патриарха Никона (1682, ГИМ). Портрет является аппликацией из шелковых тканей и бумаги, и лишь лицо и руки исполнены живописью.
Портреты иностранных художников, работавших при царском дворе в период приобщения Руси к ценностям художественной культуры Нового времени, имели для русских мастеров исключительное значение как образцы, которым они стремились подражать. В данной группе живописных портретов есть свой раритет - знаменитый портрет патриарха Никона с клиром, написанный в начале 1660-х годов (Государственный историко-архитектурный и художественный музей "Новый Иерусалим"). Это наиболее ранний из известных нам живописных портретов XVII века, созданный на русской почве, единственный сохранившийся прижизненный портрет патриарха Никона и единственный дошедший до нас групповой портрет той эпохи. Групповой портрет патриарха Никона с клиром - целая изобразительная энциклопедия патриаршего и церковно-монастырского обихода того времени.
Большой интерес представляет экспонируемый комплекс памятников, объединенных названием Преображенская серия. Преображенская серия портретов т. н. «шутов» - знаменитый цикл портретов соратников императора ПетраI по Всепьянейшему собору, характеризующийся необычной, ироничной трактовкой моделей. Все восемь портретов серии написаны или одним художником, или же вышли из одной живописной мастерской. Портреты представляют собой изображения участников «Всепьянейшего собора Всешутейшего князь-папы» - своеобразного ордена буйных петровских развлечений, с которым царь кутил и праздновал свои победы с 1690-х годов почти до конца жизни. Члены «собора» - представители знатных фамилий участвовали в маскарадных шествиях, шутовских праздниках. Портреты были заказаны Петром I для своего нового Преображенского дворца, построенного в 1692 году, и изображают наиболее близких и интересных Петру персонажей. Создание серии относят к 1692-1700 годам, а авторство - к неизвестным русским мастерам Оружейной палаты.
Большую часть портретов согласно одной из версий выполнил Иван Одольский (также «Адольский», имя которого находят в документе 1725 года), имена других художников из документов неизвестны. Документы свидетельствуют, что изначально серия включала больше портретов, но они не сохранились.
Серия выполнена в одном из двух преобладающих стилей портрета петровской эпохи - архаическом «парсунном», которое развивает стилистику мастеров Оружейной палаты, и является наиболее ярким примером этой манеры.
«В портретах дерзко высмеивается традиционный уклад жизни Древней Руси, сатирические персонажи наделены сильными эмоциями, но такой гротеск не характерен… В портретах выразились творческие искания, особенности характера, мироощущения человека на переломе Средневековья и Нового времени. Художники уже начинают думать о композиции… Необычные портреты Преображенской серии, в которых традиции иконописи, парсуны сочетались с гротескной линией западноевропейского искусства, не получили дальнейшего развития в русской портретной живописи, избравшей иной путь». «В сравнении с чистой парсуной, портреты серии отличаются большей эмоциональной и мимической раскованностью, живописностью и иным духовным зарядом. В них можно усмотреть связь с гротескной струей в западноевропейской барочной живописи XVII века. Не случайно, именно эту группу исследователи уже не называют парсуной, а говорят лишь о традициях парсуны в конце XVII столетия»
«Композиция портретов этой серии отсылает к классическому полупарадному типу портрета, и в определенном смысле в этих полотнах пародируются классические особенности портретного жанра, прежде всего тяжеловесные интонации парсуны и пафос в представлении модели… С одной стороны, портреты „Преображенской серии“ имеют немало общего с голландскими портретами-типами жанрового и этнографического характера, распространенными в XVII веке» 3
Странная двойственность присуща большой парсуне «Портрет царя Федора Алексеевича» (1686, ГИМ), выполненной в традициях иконного писания. Лицо юного царя написано объемно, а одеяния и картуши решены плоскостно. Божественную власть царя подчеркивают нимб вокруг головы, изображение Спаса Нерукотворного вверху. Присутствует также некое очарование в робких, неумелых парсунах, в которых мы усматриваем знак времени.
В XVII столетии, когда в России усиливались светские тенденции и обозначился острый интерес к европейским вкусам и привычкам, художники стали обращаться к западноевропейскому опыту. В такой ситуации, когда наблюдаются поиски портретности, появление парсуны вполне закономерно
Парсуны – светские парадные портреты в интерьере – воспринимались как знак престижности. Русской знати было необходимо приспособиться к новым культурным веяниям, проникавшим в традиционные формы бытового уклада. Парсуна хорошо подходила для культивируемой в княжеско-боярской среде церемониальной обрядности торжественного придворного этикета, для демонстрации высокого положения модели.
В парсуне, прежде всего, подчеркивалась принадлежность изображенного к высокому чину. Герои предстают в пышных одеяниях, в богатых интерьерах. Частное, индивидуальное в них почти не выявлено.
В парсуне всегда было главным – подчинение сословным нормам: столько значительности и импозантности в персонажах. Внимание художников сосредотачивается не на лице, а на позе изображенного, богатых деталях, аксессуарах, изображении гербов, надписей.
Необычайно хорош поясной «Портрет Алексея Михайловича» (1680-е, ГИМ). Царь изображен в торжественном костюме, расшитом жемчугом и драгоценными камнями, в высокой шапке, опушенной мехом. Лицо трактовано более правдиво, чем в ранних парсунах. Кажется, все рассчитано на эмоциональное воздействие. Зритель ощущает значительность изображенного, занимающего высокое положение, как в «Портрете В. Ф. Люткина».
Изображенный в рост персонаж в синем кафтане с широкими рукавами и высокими обшлагами правой рукой опирается на рукоять шпаги, левой придерживает полу одежды. Хорошо передано его чувство собственного достоинства, уверенности в себе. Простота и лаконичность пластической характеристики лица сочетается со светотеневой моделировкой предметов и умением передать фактуру тканей. Но по-прежнему, как и в более ранних парсунах, большую важность имеют аксессуары.
История русского искусства в начале XVIII века претерпевает значительный перелом.
Древнерусское искусство сменилось новым «европейским» искусством. Иконопись уступила место живописи. Петр I посылает за границу учеников постигать европейское и
и т.д.................

«Парсуна»: понятие, особенности

В XVII столетии, когда в России усиливались светские тенденции и обозначился острый интерес к европейским вкусам и привычкам, художники стали обращаться к западноевропейскому опыту. В такой ситуации, когда наблюдаются поиски портретности, появление парсуны вполне закономерно.

«Парсуна» (искаженное «персона») с латинского переводится как «особа», не «человек» (homo), а некий тип - «царь», «вельможа», «посол» - с подчеркиванием понятия рода. .

Парсуны - светские парадные портреты в интерьере - воспринимались как знак престижности. Русской знати было необходимо приспособиться к новым культурным веяниям, проникавшим в традиционные формы бытового уклада. Парсуна хорошо подходила для культивируемой в княжеско-боярской среде церемониальной обрядности торжественного придворного этикета, для демонстрации высокого положения модели.

В парсуне, прежде всего, подчеркивалась принадлежность изображенного к высокому чину. Герои предстают в пышных одеяниях, в богатых интерьерах. Частное, индивидуальное в них почти не выявлено.

В парсуне всегда было главным - подчинение сословным нормам: столько значительности и импозантности в персонажах. Внимание художников сосредотачивается не на лице, а на позе изображенного, богатых деталях, аксессуарах, изображении гербов, надписей.

Искусство «парсуны» XVII в

Уже в XI-XIII веках на стенах соборов появляются изображения исторических лиц - храмоздателей: князя Ярослава Мудрого с семьей, князя Ярослава Всеволодовича, подносящего модель храма Христу. Начиная с середины XVI века, появляются иконы с еще очень условными изображениями здравствующих членов царской семьи.

Портретные образы в иконе второй половины XVII века оказывались на перекрестье восхождения человека к божественному, и нисхождения божественного до человеческого. Иконописцы Оружейной палаты, опираясь на собственные эстетические каноны, создали новый тип лика Спаса Нерукотворного, отличающийся определенностью человеческого облика. Образ «Спаса Нерукотворного» 1670-х годов Симона Ушакова можно считать программой этого направления.

Как придворные художники, иконописцы не могли себе представить облик «Царя небесного», минуя хорошо знакомые им черты «царя земного». Многие из известных нам мастеров этого направления (Симон Ушаков, Карп Золотарёв, Иван Рефусицкий) были портретистами царского двора, о чем они сами с гордостью рассказали в своих трактатах и челобитных.

Создание царских портретов, а затем портретов представителей церковной иерархии и придворных кругов стало принципиально новым шагом в культуре Руси. В 1672 году был создан «Титулярник», который собрал в себе целый ряд портретных миниатюр. Это изображения русских царей, патриархов, а также зарубежных представителей верховной знати, умерших и живых (их писали с натуры).

Русскому зрителю представлялась возможность впервые увидеть привезенный в Россию знаменитый потрет Ивана Грозного, оказавшийся в Дании еще в конце XVII века.

В коллекции Государственного музея изобразительных искусств (Копенгаген) хранится серия из четырех портретов всадников. Серия, представляющая двух русских царей - Михаила Федоровича и Алексея Михайловича - и двух легендарных восточных правителей, попала в Данию не позднее 1696 года; портреты изначально принадлежали королевской Кунсткамере, собранию редкостей и диковинок. Два из них - Михаила Федоровича и Алексея Михайловича - представлены на выставке.

Живописный портрет последней трети XVII века - 1700-х годов является главным разделом выставки. Живописная парсуна - одновременно наследница духовной и изобразительной традиции русского Средневековья и родоначальница светского портрета, феномена Нового времени.

Примечательны хрестоматийные памятники, такие как изображение Алексея Михайловича «в большом наряде» (конец 1670 - начало 1680-х, Государственный Исторический музей), Л.К. Нарышкина (конец XVII века, ГИМ), В.Ф. Люткина (1697, ГИМ) и другие.

Совершенно особый интерес представляет недавно открытый, всесторонне исследованный и отреставрированный портрет патриарха Иоакима Карпа Золотарёва (1678, Тобольский историко-архитектурный музей-заповедник). Он является на данный момент наиболее ранним подписным и датированным произведением среди парсун, в основной своей массе анонимных.

Хотя парсуны представляют собой принципиально уникальный материал, но и в их кругу есть особые раритеты. Один из них - тафтяной портрет патриарха Никона (1682, ГИМ). Портрет является аппликацией из шелковых тканей и бумаги, и лишь лицо и руки исполнены живописью.

Портреты иностранных художников, работавших при царском дворе в период приобщения Руси к ценностям художественной культуры Нового времени, имели для русских мастеров исключительное значение как образцы, которым они стремились подражать.

В данной группе живописных портретов есть свой раритет - знаменитый портрет патриарха Никона с клиром, написанный в начале 1660-х годов (Государственный историко-архитектурный и художественный музей «Новый Иерусалим»). Это наиболее ранний из известных нам живописных портретов XVII века, созданный на русской почве, единственный сохранившийся прижизненный портрет патриарха Никона и единственный дошедший до нас групповой портрет той эпохи. Групповой портрет патриарха Никона с клиром - целая изобразительная энциклопедия патриаршего и церковно-монастырского обихода того времени.

Большой интерес представляет экспонируемый комплекс памятников, объединенных названием Преображенская серия. Она включает в себя группу портретных изображений, заказанных Петром I для своего нового Преображенского дворца. Создание серии относят к 1692-1700 годам, а авторство - к неизвестным русским мастерам Оружейной палаты. Персонажи основного ядра серии - участники «Всепьянейшего сумасброднейшего собора всешутейшего князь-папы», сатирического учреждения, созданного Петром I. Членами «собора» состояли люди знатных фамилий из ближайшего окружения царя. В сравнении с чистой парсуной, портреты серии отличаются большей эмоциональной и мимической раскованностью, живописностью и иным духовным зарядом. В них можно усмотреть связь с гротескной струей в западноевропейской барочной живописи XVII века. Не случайно, именно эту группу исследователи уже не называют парсуной, а говорят лишь о традициях парсуны в конце XVII столетия.

Странная двойственность присуща большой парсуне «Портрет царя Федора Алексеевича» (1686, ГИМ), выполненной в традициях иконного писания. Лицо юного царя написано объемно, а одеяния и картуши решены плоскостно. Божественную власть царя подчеркивают нимб вокруг головы, изображение Спаса Нерукотворного вверху. Есть особое очарование в робких, неумелых парсунах, в которых мы усматриваем знак времени.

| By: chandra

В конце XVII века в России начинает формироваться новый тип светской культуры. С момента восхождения на престол Петра I на русское искусство сильнейшее влияние оказывает европейское искусство. В этот период в России наступает эпоха возрождения: в искусстве появляются новые стили и направления, в живописи художники отходят от иконописи к портретному жанру.

В России XVII века доживает русское средневековье (в XIII веке оно закончилось в Европе), которое длилось почти тысячу лет. Но Петровские реформы оказали колоссальное влияние на развитие русского искусства: вся художественная система в России изменилась за 50 лет, в то время как в Италии этот период занял 300 лет. В допетровское время в основе художественного искусства была иконопись. Икона представлялась как образ невидимого и идеального. К концу XVII века в иконописи начинаются перемены: изображения святых все более принимают человеческий реальный образ.

Надгробный портрет Скопина-Шуйского (1670-е, ГТГ)

Парсуна (искажённое лат. persona - «личность», «особа») – это протопортрет. В XVII веке художники начинают писать образы видных деятелей своего времени, одним из которых был государственный и военный деятель князь Скопин-Шуйский. Ранние парсуны писались не с натуры: этот портрет был написан после смерти князя и предназначался для его надгробия. Парсуна являлась переходом от иконы к светскому портрету и до конца XVII века воспринималась как совершенно новый жанр. Художники XVII века обучались иконописи, поэтому первые парсунные изображения сохранили иконописные традиции. Русские художники не обладали достаточным мастерством для перехода их двумерного в трехмерное пространство.

Алексей Михайлович в «большом наряде» (1682, ГИМ)

Парсуна царя Алексея Михайловича, отца Петра I – одно из первых изображений с натуры. В XVII веке было престижно иметь парсуны: во-первых, заказ парсуны стоил очень дорого (это подчеркивало богатство заказчика), во-вторых, обычно парсуны заказывали для фамильной галереи нескольних поколений (это также подчеркивало богатство заказчика и знатность его рода). На парсунах было принято изображать вельмож в их самых лучших нарядах и при всех наградах. Мастерство художника определялось в его способности тщательно прописать изображаемого и его наряд. Царь Алексей предстает перед нами в парадной одежде, которая проработана так достоверно, что зритель может определить ткань, из которой был шит костюм. Эта ткань была особенно драгоценной и также указывала на высокий чин изображенной фигуры, так как ее можно было получить только от царя в подарок. Самым важным для парсуны была узнаваемость изображаемого, поэтому для того, чтобы все узнали, что перед ними – царь, художник добавил надпись в правом углу: великий царь Алексей Михайлович. Художники еще не имели ощущения пространства, не овладели геометрически прямой перспективой, поэтому изображения выполнены двумерно и схожи с иконами. Мастера пока занимаются лишь переписыванием модели без ее художественного осмысления.

Средневековые мастера никогда не изображали ничего низкого и ужасного. Их изображениям (в основном иконописным) поклонялись как всему прекрасному и святому. Эта традиция сохранилась в парсуне, которая изображала прекрасное Божье создание. Художник должен был изобразить благородного, идеального человека, который не мог происходить от Бога с низкими чувствами и намерениями. Потом эта традиция совершенствования перейдет в парадный портрет.

Стольник В.Ф.Люткин

В парсуне мастер не старался изобразить характер человека, поэтому фигура остается скованной, мимика на лице отсутствует. Главным в парсуне оставалось изображение признаков сана вельможи.

Парсуна И. Б. Репнина

В России после коронации Петра начинается его борьба за абсолютную власть (светскую и духовную). Духовная власть была у Патриарха, но доверие к нему было подорвано в результате Никоновских реформ, которые вызвали раскол в церкви. С целью уничтожения морального авторитета церкви Петр учредил всешутейший и всепьянейший собор, который действовал в течение 30 лет. Последние годы XVII века ближайшее окружение Петра призывалось для имитации церковных обрядов по православным праздникам. Главная заповедь собора – ежедневное пьянство, в котором иногда принимал участие сам Петр.

Парсуна Якова Тургенева

В XX веке была обнаружена целая серия портретов участников всешутейшего и всепьянейшего собора. Портреты были похожи на парсуну, но в них не было возвышенности и одухотворенности. В позе “старого воина и киевского полковника “Всепьянейшего собора” присутствует динамика, лицо его оживленное. Существует мнение, что их писали иностранные художники. Роль шутов в соборе выполняли представители самых известных фамилий: это были приближенные Петра и его сподвижники. Яков Тургенев был известным военачальником.

Парсуна Алексея Васикова

Алексей Васиков был дьяконом и горьким пьяницей. Впервые в парсуне художник изображает натюрморт, заполняет окружающее пространство модели. Изображение стопки и огурца – еще не аллегория, но это проявление низости героя, его пьяного образа. Надпись с именем изображенного (как на парсуне царя Алексея Михайловича) приняла вид натюрморта. Стоит заметить, что Алексей Васиков изображен на европейский манер: без парика и бороды. Лицо его отражает образ его жизни, пьянство. Окружающий мир человека с развитием нового жанра живописи начинает восприниматься как часть человеческого образа, как способ передачи его характера.

Андрей Бесящий

Середина – конец XVII века стали переломными в развитии русского искусства. На смену иконописи приходят новые жанры. Русские мастера начинают осваивать портретную живопись. В архитектурном стиле древнерусские традиции сочетаются с элементами европейского искусства. Восхождение на престол устремленного в Европу Петра I предвещает дальнейшие перемены в искусстве уже XVIII века.

Преображенская серия

портретов т . н . «шутов » - знаменитый цикл портретов соратников императора Петра I по Всепьянейшему собору , характеризующийся необычной , ироничной трактовкой моделей . Все восемь портретов серии написаны или одним художником , или же вышли из одной живописной мастерской . Представляют собой редкий пример русской портретной живописи XVII века .

Портрет майора С.Л. Бухвостова.

Портреты представляют собой изображения участников «Всепьянейшего собора Всешутейшего князь-папы» - своеобразного ордена буйных петровских развлечений, с которым царь кутил и праздновал свои победы с 1690-х годов почти до конца жизни. Члены «собора» - представители знатных фамилий участвовали в маскарадных шествиях, шутовских праздниках. Портреты были заказаны Петром I для своего нового Преображенского дворца, построенного в 1692 году, и изображают наиболее близких и интересных Петру персонажей. Создание серии относят к 1692-1700 годам, а авторство - к неизвестным русским мастерам Оружейной палаты.

Большую часть портретов согласно одной из версий выполнил Иван Одольский (также «Адольский», имя которого находят в документе 1725 года), имена других художников из документов неизвестны. Документы свидетельствуют, что изначально серия включала больше портретов, но они не сохранились.

Термин «шуты»
Изображённые на портретах Преображенской серии считались шутами, однако после исследований и уточнения имён персонажей выяснилось, что на портретах изображены представители известных русских фамилий: Апраксины, Нарышкины - родственники и сподвижники Петра.

«Преображенская серия» вызывает ассоциации с западноевропейским шутовским портретом, поэтому «первое время серия так и именовалась - „шутами“. Но если в западноевропейской живописи, например, в портретах шутов кисти Веласкеса, модели представлены в своих профессиональных ролях, то в русском варианте в роли шутов выступают и представители самых знатных родов, и вовсе случайные личности, равно необходимые Петру».

М.Ф. Нарышкин («патриарх Милака»)

При оценке «шутов» не надо забывать, что, несмотря на их гаерскую роль, на надписи-прозвища (некоторые из этих прозвищ таковы, что они, по справедливому мнению Ключевского, никогда, ни при каком цензурном уставе не появятся в печати), это всё-таки были, как правило, действительно соратники Петра, многие из них участвовали в его походах, служили в канцеляриях, принадлежали к известным в русской истории фамилиям… Это портреты не царских «шутов», но участников братства единомышленников и в разгуле и в работе, поэтому нет нужды удивляться, как иногда делают пишущие о петровском портрете, серьёзности, а иногда и драматизму лиц Якова Тургенева, Андрея Бесящего, Алексея Василькова.

Персонажи

Яков Тургенев (1695). Портрет теперь в Русском музее.
Андрей Бесящий (Андрей Матвеевич Апраксин) - брат царицы Марфы Матвеевны
Алексей Васильков
Матвей Филимонович Нарышкин («патриарх Милак»)
Фёдор И. Веригин
Князь Н. М. Жировой-Засекин
Стольник Иван А. Щепотьев. Портрет в ГТГ
??

Серия выполнена в одном из двух преобладающих стилей портрета петровской эпохи - архаическом «парсунном», которое развивает стилистику мастеров Оружейной палаты, и является наиболее ярким примером этой манеры.

«В портретах дерзко высмеивается традиционный уклад жизни Древней Руси, сатирические персонажи наделены сильными эмоциями, но такой гротеск не характерен… В портретах выразились творческие искания, особенности характера, мироощущения человека на переломе Средневековья и Нового времени. Художники уже начинают думать о композиции… Необычные портреты Преображенской серии, в которых традиции иконописи, парсуны сочетались с гротескной линией западноевропейского искусства, не получили дальнейшего развития в русской портретной живописи, избравшей иной путь». «В сравнении с чистой парсуной, портреты серии отличаются большей эмоциональной и мимической раскованностью, живописностью и иным духовным зарядом. В них можно усмотреть связь с гротескной струей в западноевропейской барочной живописи XVII века. Не случайно, именно эту группу исследователи уже не называют парсуной, а говорят лишь о традициях парсуны в конце XVII столетия»

«Композиция портретов этой серии отсылает к классическому полупарадному типу портрета, и в определенном смысле в этих полотнах пародируются классические особенности портретного жанра, прежде всего тяжеловесные интонации парсуны и пафос в представлении модели… С одной стороны, портреты „Преображенской серии“ имеют немало общего с голландскими портретами-типами жанрового и этнографического характера, распространенными в XVII веке»

Дальнейшая судьба

До сталинского времени портреты находились в Гатчинском дворце. Считается, что Екатерина II подарила их первому владельцу дворца, Григорию Орлову.. В советское время портреты были разделены между Русским музеем и Третьяковской галереей. Например, портрет Якова Тургенева в настоящее время находится в Петербурге, а Ивана Щепотева - в Москве.

Несмотря на развитую специализацию, 17 век русской живописи стал веком искусства, а не ремесленной подделки. Выдающиеся иконописцы проживали в Москве. Числились они в ведомстве Иконной Палаты Иконного приказа.

Симвон Ушаков. Спас Нерукотворный.

В конце 17 века стали работать мастерами Иконного цеха Оружейной палаты. В начале 17 века больших успехов добился Прокопий Чирин. Чирин был уроженцем Новгорода. Его иконы выполнены в неярких красках, фигуры по контуру очерчены золотой каймой, пробелены тончайшим ассистом.

Еще одним замечательным русским живописцем 17 века был Назарий Савин. Савин предпочитал фигуры удлиненных пропорций, узкоплечие и длиннобородые. В 30 годы 17 века Савин возглавил группы иконописцев, написавших деисусный праздничный и пророческий чины для иконостаса церкви Положения Ризы Богородицы и в Московском Кремле.

Иван 4 Васильевич Грозный.

В середине 17 века, проводятся большие работы по возобновлению древних стенописей. Новая стенопись Успенского Собора в Москве, сохранила схему предшествующей, была выполнена в кратчайшие сроки. Руководил работами Иван Панссеин. Художники под его руководством написали 249 сложных композиций, и 2066 лиц.

В 17 веке русской живописи выделятся особое стремление художников, стремление реалистичного изображения человека. В России начинает получать распространение такое явление как светская живопись. Светские живописцы 17 века изображали царей, полководцев, бояр. В 17 веке, в культуре России, в том числе и в живописи происходит процесс «обмирщения». Все больше и больше в жизнь русского общества проникают светские мотивы. Россия встала на новый путь, на порог новой эпохи своей истории.

В живописи в большей степени сохранились установившиеся традиции письма. Церковный собор 1667 г. строго регламентировал темы и образы, того же требовала придерживаться грамота царя Алексея Михайловича. С него самого написаны парсуны:

Рьяно осуждал всякие отклонения от канонов в изображении святых идеолог старообрядцев Аввакум.

Деятельностью живописцев руководила Оружейная палата Кремля, ставшая в XVII в. художественным центром страны, куда привлекались лучшие мастера.

В течение 30 лет живописное дело возглавлял Симон Ушаков (1626-1686). Характерной чертой его творчества был пристальный интерес к изображению человеческого лица. Под его рукой аскетические лица приобретали живые черты. Такова икона "Спас нерукотворный".

Широко известно другое его произведение - "Насаждение древа государства Всероссийского". На фоне Успенского собора помещены фигуры Ивана Калиты и митрополита Петра, поливающих большое древо, на ветвях которого укреплены медальоны с портретами князей и царей. С левой стороны на картине стоит Алексей Михайлович, с правой - его супруга с детьми. Все изображения портретны. Кисти Ушакова принадлежит также икона "Троица", на которой появляются реалистические детали. Симон Ушаков оказал большое влияние на развитие русской живописи.

Замечательным явлением в русском искусстве XVII в. стала школа ярославских мастеров. Традиционные церковно-библейские сюжеты на их фресках начинают изображаться в образах привычной русской жизни. Чудеса святых отходят на второй план перед обыденными явлениями. Особенно характерна композиция "Жатва" в церкви Ильи Пророка, а также фресковые изображения в церкви Иоанна Предтечи. Ярославские живописцы являлись также одними из "пионеров" в разработке пейзажа.

Другим примером светского жанра, отразившим интерес к человеческой личности, стало распространение "парсунного" письма - портретных изображений. Если в первой половине века "парсуны" выполнялись еще в сугубо иконописной традиции (изображения Ивана IV, М.Скопина-Шуйского),