Кто назвал сонату лунной. История создания "Лунной сонаты" Л.Бетховена. Почему «Лунная соната»

Девушка покорила сердце молодого композитора и затем жестоко разбила его. Но именно Джульетте мы обязаны тем, что можем слушать столь глубоко проникающую в душу музыку лучшей сонаты гениального композитора.

Полное название сонаты - «соната для фортепиано № 14 до-диез минор, оп. 27, № 2». «Лунной» называется первая часть сонаты, это название было дано не самим Бетховеным. Немецкий музыкальный критик, поэт и друг Бетховена, Людвиг Рельштаб сравнил первую часть сонаты с «лунным светом над Фирвальдштетским озером» уже после смерти автора. Это «прозвище» оказалось таким удачным, что мгновенно укрепилось во всем мире, и до сих пор большинство людей полагают, что «Лунная соната» - и есть настоящее название.

У сонаты есть ещё одно название «Соната – беседка» или «Соната садового домика». По одной из версий Бетховен начал писал её в беседке парка аристократов Брунвиков, в Коромпе.

Музыка сонаты, кажется простой, лаконичной, ясной, естественной, при этом она полна чувственности и идет «от сердца к сердцу» (это слова самого Бетховена). Любовь, предательство, надежда, страдание, всё отражено в «Лунной сонате». Но одна из главных идей - способность человека к преодолению трудностей, способность к возрождению, это главная тема всей музыки Людвига ван Бетховена.

Людвиг ван Бетховен (1770-1827) родился в немецком городе Бонне. Годы детства можно назвать самыми тяжелыми в жизни будущего композитора. Гордому и независимому мальчику было трудно пережить то, что его отец, грубый и деспотичный человек, заметив музыкальный талант сына, решил использовать его в корыстных целях. Заставляя маленького Людвига с утра до ночи сидеть за клавесином, он и не думал, что сыну так необходимо детство. В восемь лет Бетховен заработал свои первые деньги - он дал публичный концерт, а к двенадцати годам мальчик свободно играл на скрипке и органе. Вместе с успехом к молодому музыканту пришли замкнутость, потребность в одиночестве и необщительность. В это же время в жизни будущего композитора появился Нефе, его мудрый и добрый наставник. Именно он привил мальчику чувство прекрасного, научил его понимать природу, искусство, разбираться в человеческой жизни. Нефе обучил Людвига древним языкам, философии, литературе, истории, этике. Впоследствии, будучи глубоко и широко мыслящим человеком, Бетховен стал приверженцем принципов свободы, гуманизма, равенства всех людей.

В 1787 году молодой Бетховен покинул Бонн и отправился в Вену.
Прекрасная Вена - город театров и соборов, уличных оркестров и любовных серенад под окнами - покорила сердце юного гения.

Но именно там молодого музыканта поразила глухота: сначала звуки казались ему приглушенными, потом он по несколько раз переспрашивал не расслышанные фразы, затем понял, что окончательно теряет слух. «Я влачу горькое существование, - писал Бетховен своему другу. - Я глух. При моем ремесле ничего не может быть ужаснее… О, если бы я избавился от этой болезни, я обнял бы весь мир».

Но ужас от прогрессирующей глухоты сменило счастье от встречи с юной аристократкой, итальянкой по происхождению Джульеттой Гвиччарди (1784-1856). Джульетта, дочь богатого и знатного графа Гвиччарди, приехала в Вену в 1800 году. Тогда ей не было и семнадцати, но жизнелюбие и очарование молодой девушки покорили тридцатилетнего композитора, и он сразу же признался друзьям, что влюбился пылко и страстно. Он был уверен, что и в сердце насмешливой кокетки зародились такие же нежные чувства. В письме своему другу Бетховен подчеркивал: «Эта чудесная девушка так сильно любима мною и любит меня, что я наблюдаю поразительную перемену в себе именно из-за нее».

Джульетта Гвиччарди (1784-1856)
Через несколько месяцев после первой встречи Бетховен предложил Джульетте взять у него несколько бесплатных уроков игры на фортепиано. Та с радостью приняла это предложение, а взамен за столь щедрый подарок преподнесла своему учителю несколько вышитых ею рубашек. Бетховен был строгим учителем. Когда игра Джульетты ему не нравилась, раздосадованный, он швырял ноты на пол, демонстративно отворачивался от девушки, а та молча собирала тетради с пола. Через шесть месяцев, на пике чувств, Бетховен приступил к созданию новой сонаты, которую после его смерти назовут «Лунной». Она посвящена графине Гвиччарди и была начата в состоянии великой любви, восторга и надежды.

В душевном смятении в октябре 1802 года Бетховен покинул Вену и уехал в Гейлигенштадт, где написал знаменитое «Гейлигенштадтское завещание»: «О, вы, люди думающие, будто бы я злобен, упрям, невоспитан, - как вы ко мне несправедливы; вам неведома тайная причина того, что вам кажется. Сердцем своим и разумом я с детства предрасположен к нежному чувству доброты, я всегда был готов к свершению великих дел. Но подумайте только, что вот уже шесть лет я нахожусь в злосчастном состоянии… Я совершенно глух…»
Страх, крушение надежд порождают в композиторе мысли о самоубийстве. Но Бетховен собрался с силами и решил начать новую жизнь и в почти абсолютной глухоте создал великие шедевры.

Прошло несколько лет, и Джульетта вернулась в Австрию и приехала на квартиру к Бетховену. Плача, она вспоминала о прекрасном времени, когда композитор был ее учителем, рассказывала о нищете и трудностях ее семьи, просила простить ее и помочь деньгами. Будучи человеком добрым и благородным, маэстро дал ей значительную сумму, но просил уйти и никогда не появляться в его доме. Бетховен казался равнодушным и безразличным. Но кто знает, что творилось в его истерзанном многочисленными разочарованиями сердце. В конце жизни композитор напишет: «Я был очень любим ею и более, чем когда-либо, был ее мужем…»

Сестры Брунсвик Тереза (2) и Жозефина (3)

Пытаясь навсегда вычеркнуть из памяти возлюбленную, композитор встречался с другими женщинами. Однажды, увидев красавицу Жозефину Брунсвик, он тотчас же признался ей в любви, но в ответ получил лишь вежливый, но однозначный отказ. Тогда в отчаянии Бетховен сделал предложение старшей сестре Жозефины - Терезе. Но та поступила таким же образом, придумав красивую сказку о невозможности встреч с композитором.

Гений не раз вспоминал, как унижали его женщины. Однажды одна молодая певица из венского театра на предложение встретиться с ней с насмешкой ответила, что «композитор настолько безобразен во внешнем виде, да к тому же кажется ей слишком уж странным», что встречаться с ним она не намерена. Людвиг ван Бетховен и в самом деле не следил за своей внешностью, часто оставался неопрятным. Вряд ли его можно было назвать самостоятельным в быту, ему требовалась постоянная забота женщины. Когда Джульетта Гвиччарди, будучи еще ученицей маэстро и заметив, что у Бетховена не так повязан шелковый бант, перевязала его, поцеловав при этом в лоб, композитор не снимал этот бант и не переодевался несколько недель, пока друзья не намекнули на не совсем свежий вид его костюма.

Слишком искренний и открытый, презрительно относящийся к лицемерию и угодничеству, Бетховен часто казался грубым и невоспитанным. Нередко он выражался непристойно, отчего многие считали его плебеем и невежественным хамом, хотя композитор просто говорил правду.

Осенью 1826 года Бетховен заболел. Изнурительное лечение, три сложнейшие операции не смогли поставить композитора на ноги. Всю зиму он, не вставая с постели, абсолютно глухой, мучался от того, что… не мог продолжать работать.
Последние годы жизни композитора еще более тяжелы, чем первые. Он совершенно глух, его преследуют одиночество, болезни, бедность. Семейная жизнь не сложилась. Всю свою нерастраченную любовь он отдает племяннику, который мог бы заменить ему сына, но вырос лживым, двуличным бездельником и мотом, укоротившим жизнь Бетховену.
Умер композитор от тяжелой, мучительной болезни 26 марта 1827 года.

Могила Бетховена в Вене
После его смерти в ящике письменного стола нашли письмо «К бессмертной возлюбленной» (Так Бетховен озаглавил письмо сам (А.Р. Сардарян.): «Мой ангел, мое все, мое я… Отчего глубокая печаль там, где господствует необходимость? Разве наша любовь может устоять только ценою жертв путем отказа от полноты, разве ты не можешь переменить положение, при котором ты не всецело моя и я не всецело твой? Что за жизнь! Без тебя! Так близко! Так далеко! Какая тоска и слезы по тебе - тебе - тебе, моя жизнь, мое все…».

Многие потом будут спорить о том, кому именно адресовано послание. Но маленький факт указывает именно на Джульетту Гвиччарди: рядом с письмом хранился крохотный портрет возлюбленной Бетховена, выполненный неизвестным мастером

В обширном репертуаре мировой музыкальной классики трудно, пожалуй, найти более известное сочинение, чем Лунная соната Бетховена. Не надо быть музыкантом и даже большим любителем классической музыки, чтобы, услышав ее первые звуки, мгновенно узнать и с легкостью назвать и произведение, и автора Опыт показывает, что в случае, например, с Пятой симфонией того же композитора или Сороковой симфонией Моцарта, музыка которых всем не менее хорошо знакома, составление правильной комбинации из фамилии автора, названия «симфония» и ее порядкового номера уже представляет сложность. И так с большинством сочинений популярной классики. . Одно уточнение, впрочем, требуется: для неискушенного слушателя узнаваемой музыкой Лунная соната исчерпы-вается. В действительности это не все произведение, а лишь его первая часть. Как и положено классической сонате Соната — жанр инструментальной музыки (sonare с итал. — «звучать», «издавать звук при помощи инструмента»). К эпохе классицизма (вторая половина XVIII — начало XIX века) соната сложилась как произведение для фортепиано или для двух инструментов, один из которых — фортепиано (сонаты для скрипки и фортепиано, виолончели и фортепиано, флейты и фортепиано и т. п.). Состоит из трех или четырех частей, контрастных по темпу и характеру музыки. , оно имеет еще и вторую, и третью. Так что, наслаждаясь Лунной сонатой в записи, стоит прослушать не один, а три трека — лишь тогда мы узнаем «конец истории» и сможем оценить все сочинение целиком.

Для начала поставим перед собой скромную задачу. Сосредоточившись на хорошо знакомой первой части, попробуем понять, что таит в себе эта волнующая, заставляющая к себе возвращаться музыка.

Исполнение: Клаудио Аррау

Лунная соната написана и издана в 1801 году и находится в ряду произведений, открывающих в музыкальном искусстве XIX век. Став популярным сразу после своего появления, это сочинение уже при жизни композитора породило немало трактовок. Зафиксированное на титульном листе посвящение сонаты Джульетте Гвиччарди — юной аристократке, ученице Бетховена, о браке с которой влюбленный музыкант тщетно мечтал как раз в этот период, — побуждало аудиторию искать в произведении выражение любовных переживаний. Спустя примерно четверть века, когда европейское искусство оказалось объято романтическим томлением, современник композитора, писатель Людвиг Рельштаб, сравнил сонату с картиной лунной ночи на Фирвальдштет-ском озере, описав этот ночной пейзаж в новелле «Теодор» (1823) «Гладь озера освещена мерцающим сиянием луны; волна глухо ударяет о темный берег; покрытые лесом мрачные горы отделяют от мира это священное место; лебеди, подобно духам, проплывают с шелестящим плеском, и со стороны руин раздаются таинственные звуки эоловой арфы, жалобно поющей о страстной и неразделеннной любви». Цит. по Л. В. Кириллина. Бетховен. Жизнь и творчество. В 2 т. Т. 1. М., 2009. . Именно благодаря Рельштабу за произведением, известным профессиональным музыкантам как соната № 14, а еще точнее — соната до‑диез минор, оpus 27, № 2, закрепилось поэтическое определение «Лунная» (Бетховен своему произведению такого названия не давал). В тексте Рельштаба, сконцентрировавшем, кажется, все атрибуты романтического пейзажа (ночь, луна, озеро, лебеди, горы, руины), вновь звучит мотив «страстной неразделенной любви»: колеблемые ветром, о ней жалобно поют струны эоловой арфы, заполняя своими таинственными звуками все пространство мистической ночи В такой трактовке и со своим новым названием первая часть сонаты становится одним из первых образцов фортепианного ноктюрна, предваряя расцвет этого жанра в творчестве композиторов-пианистов романтической эпохи, прежде всего Фредерика Шопена. Ноктюрн (nocturne с фр. — «ночной») — в музыке XIX века небольшая фортепианная пьеса лирического характера, «ночная песня», обычно основанная на сочетании напевной лирической мелодии с сопровождением, передающим атмосферу ночного пейзажа. .

Портрет неизвестной. На миниатюре, принадлежавшей Бетховену, предположительно, изображена Джульетта Гвиччарди. Около 1810 года Beethoven-Haus Bonn

Упомянув о двух весьма известных вариантах трактовки содержания сонаты, на которые наталкивают словесные источники (авторское посвящение Джульетте Гвиччарди, рельштабовское определение «Лунная»), обратимся теперь к выразительным элементам, содержащимся в самой музыке, попытаемся прочитать и интерпретировать музыкальный текст.

Задумывались ли вы о том, что звуки, по которым весь мир узнает Лунную сонату, являются не мелодией, а аккомпанементом Читая лекции о музыке в непрофессиональ-ной аудитории, иногда забавляю присутствующих несложным экспериментом: прошу узнать произведение, сыграв не аккомпанемент, а мелодию Лунной сонаты. Из 25-30 человек без аккомпане-мента сонату узнают иногда двое-трое, иногда — никто. И — удивление, смех, радость узнавания, когда соединяешь мелодию с сопровождением. ? Мелодия — казалось бы, главный элемент музыкальной речи, по крайней мере в классико-романтической традиции (авангардные течения музыки XX века не в счет) — возникает в Лунной сонате не сразу: так бывает в романсах и песнях, когда звучание инструмента предваряет вступление певца. Зато, когда мелодия, подготовленная таким образом, наконец появляется, наше внимание оказывается полностью сосредоточено на ней. А теперь попробуем вспомнить (может быть, даже напеть) эту мелодию. Удивительно, но мы не обнаружим в ней собственно мелодической красоты (разнообразных поворотов, скачков на широкие интервалы или плавного поступенного движения). Мелодия Лунной сонаты скованна, зажата в рамки узкого диапазона, с трудом прокладывает себе путь, вообще не поется и лишь иногда вздыхает чуть более свободно. Особенно показательно ее начало. Некоторое время мелодия не может оторваться от исходного звука: прежде чем хоть чуть-чуть сдвинуться с места, он повторяется шесть раз. Но именно это шестикратное повторение выявляет значение еще одного выразительного элемента — ритма. Шесть первых звуков мелодии дважды воспроизводят узнаваемую ритмическую формулу — это ритм траурного марша.

На протяжении сонаты начальная ритмоформула будет возвращаться неоднократно, с настойчивостью мысли, завладевшей всем существом героя. В коде Кода (сoda с итал. — «хвост») — завершающий раздел произведения. первой части исходный мотив окончательно утвердится в качестве главной музыкальной идеи, снова и снова повторяясь в мрачном низком регистре: справедливость ассоциаций с мыслью о смерти не оставляет сомнений.

Титульный лист издания сонаты для фортепиано Людвига ван Бетховена «В духе фантазии» № 14 (до-диез минор, оp. 27, № 2) с посвящением Джульетте Гвиччарди. 1802 год Beethoven-Haus Bonn

Вернувшись к началу мелодии и проследив за ее постепенным развитием, обнаруживаем еще один существенный элемент. Это мотив из четырех тесно сопряженных, словно перекрещенных звуков, произнесенных дважды как напряженное восклицание и подчеркнутых диссонансом в сопровождении. Слушателям XIX века, а тем более сегодняшнего дня данный мелодический оборот не так знаком, как ритм траурного марша. Однако в церковной музыке эпохи барокко (в немецкой культуре представленной прежде всего гением Баха, произведения которого Бетховен знал с детства) он был важнейшим музыкальным символом. Это один из вариантов мотива Креста — символа предсмертных страданий Иисуса.

Тем, кто знаком с теорией музыки, будет небезынтересно узнать еще об одном обстоятельстве, подтверждающем, что наши догадки о содержании первой части Лунной сонаты верны. Для своей 14-й сонаты Бетховен выбрал тональность до-диез минор, используемую в музыке нечасто. В этой тональности — четыре диеза. По-немецки «диез» (знак повышения звука на полтона) и «крест» обозначаются одним словом — Kreuz, да и в начертании диеза есть сходство с крестом — ♯. То, что диезов здесь четыре, еще усиливает страстну́ю символику.

Вновь оговоримся: работа с подобными смыслами была присуща церковной музыке эпохи барокко, а соната Бетховена — произведение светское и написано в иное время. Впрочем, и в период классицизма тональности сохраняли привязку к определенному кругу содержания, о чем свидетельствуют современные Бетховену музыкальные трактаты. Как правило, характеристики, даваемые тональностям в подобных трактатах, фиксировали настроения, свойственные искусству Нового времени, но не порывали связей и с ассоциациями, зафиксированными в предыдущую эпоху. Так, один из старших современников Бетховена, композитор и теоретик Юстин Генрих Кнехт, считал, что до-диез минор звучит «с выражением отчаяния». Однако Бетховен, сочиняя первую часть сонаты, как видим, не удовлетворился обобщенным представлением о характере тональности. Композитор ощутил необходимость обратиться непосредственно к атрибутам давней музыкальной традиции (мотив Креста), что свидетельствует о его сосредоточенности на чрезвычайно серьезной тематике — Крест (как предначертание судьбы), страдание, смерть.

Автограф сонаты для фортепиано Людвига ван Бетховена «В духе фантазии» № 14 (до-диез минор, оp. 27, № 2). 1801 год Beethoven-Haus Bonn

Теперь обратимся к началу Лунной сонаты — к тем самым, знакомым всем звукам, что приковывают наше внимание еще до появления мелодии. Линия аккомпанемента складывается из непрерывно повторяющихся трехзвучных фигур, резонирующих с глубокими органными басами. Первоначальный прообраз такого звучания — перебор струн (лиры, арфы, лютни, гитары), рождение музыки, вслушивание в нее. Легко ощутить, как безостановочно ровное движение (от начала до конца первой части сонаты оно не прерывается ни на мгновение) создает медитативное, почти гипнотическое состояние отрешения от всего внешнего, а медленно, поступенно спускающийся бас усиливает эффект ухода в себя. Возвращаясь к картине, нарисованной в новелле Рельштаба, вспомним еще раз об образе эоловой арфы: в звуках, издаваемых струнами только благодаря дуновениям ветра, мистически настроенные слушатели часто пытались уловить тайный, пророческий, судьбоносный смысл.

Исследователям театральной музыки XVIII века тип аккомпанемента, напоминающий начало Лунной сонаты, известен также под названием ombra (с итальянского — «тень»). На протяжении многих десятилетий в оперных спектаклях подобные звуки сопровождали появление духов, призраков, таинственных посланцев загробного мира, шире — размышления о смерти. Достоверно известно, что при создании сонаты Бетховен вдохновлялся совершенно конкретной оперной сценой. В эскизную тетрадь, где зафиксированы первые наброски будущего шедевра, композитор выписал фрагмент из оперы Моцарта «Дон Жуан». Это краткий, но очень важный эпизод — смерть Командора, раненного во время поединка с Дон Жуаном. Кроме упомянутых персонажей, в сцене участвует слуга Дон Жуана Лепорелло, так что образуется терцет. Герои поют одновременно, но каждый о своем: Командор прощается с жизнью, Дон Жуан полон раскаяния, потрясенный Лепорелло отрывисто комментирует происходящее. У каждого из персонажей не только свой текст, но и своя мелодия. В единое целое их реплики объединяет звучание оркестра, который не просто аккомпанирует певцам, но, останавливая внешнее действие, фиксирует внимание зрителя на моменте, когда жизнь балансирует на грани небытия: мерные, «капающие» звуки отсчитывают последние мгновения, отделяющие Командора от смерти. Завершение эпизода сопровождается ремарками «[Командор] умирает» и «Месяц совсем скрывается за облаками». Звучание оркестра из этой моцартовской сцены Бетховен повторит в начале Лунной сонаты почти буквально.

Первая страница письма Людвига ван Бетховена братьям Карлу и Иоганну. 6 октября 1802 года Wikimedia Commons

Аналогий более чем достаточно. Но можно ли понять, почему композитора, в 1801 году едва переступившего порог 30-летия, так глубоко, так по-настоящему волновала тема смерти? Ответ на этот вопрос содержится в документе, текст которого не менее пронзителен, чем музыка Лунной сонаты. Речь идет о так называемом «Гейлигенштадтском завещании». Оно было найдено после кончины Бетховена, случившейся в 1827 году, но писалось в октябре 1802 года, спустя примерно год после создания Лунной сонаты.
Фактически «Гейлигенштадтское завещание» представляет собой развернутое предсмертное письмо. Бетховен адресовал его двум своим братьям, действительно уделив несколько строк распоряжениям о наследовании имущества. Все остальное — обращенный ко всем современникам, а возможно, и потомкам предельно искренний рассказ о переживаемых страданиях, исповедь, в которой композитор несколько раз упоминает о желании уйти из жизни, выражая в то же время решимость преодолеть эти настроения.

В период создания завещания Бетховен пребывал в пригороде Вены Гейлигенштадте, проходя лечение от мучившего его уже около шести лет недуга. Не каждому известно, что первые признаки потери слуха появились у Бетховена не в зрелые годы, а в расцвете молодости, в возрасте 27 лет. К тому моменту музыкальный гений композитора уже был оценен, его принимали в лучших домах Вены, ему покровительствовали меценаты, он покорял сердца дам. Болезнь была воспринята Бетховеном как крушение всех надежд. Едва ли не более болезненно переживался страх открыться перед людьми, такой естественный для человека молодого, самолюбивого, гордого. Опасение обнаружить профессиональную несостоятельность, боязнь насмешек или, наоборот, проявлений жалости заставляли Бетховена ограничивать общение и вести одинокую жизнь. Но и упреки в нелюдимости больно ранили его своей несправедливостью.

Вся эта сложная гамма переживаний нашла отражение в «Гейлигенштадтском завещании», зафиксировавшем переломный момент в настроениях композитора. После нескольких лет борьбы с болезнью Бетховен понимает, что надежды на излечение тщетны, и мечется между отчаянием и стоическим принятием своей судьбы. Однако в страданиях он рано обретает мудрость. Размышляя о провидении, божестве, искусстве («лишь оно… оно меня удержало»), композитор приходит к выводу о невозможности уйти из жизни, не реализовав полностью свой талант. В зрелые годы Бетховен придет к мысли о том, что лучшие из людей через страдание обретают радость. Лунная соната писалась в период, когда этот рубеж еще не был пройден. Но в истории искусства она стала одним из лучших примеров того, как из страдания может родиться прекрасное:

Людвиг ван Бетховен, соната № 14 (до-диез минор, оp. 27, № 2, или Лунная), первая часть Исполнение: Клаудио Аррау 

Л. Бетховен «Лунная соната»

Сегодня вряд ли найдется человек, никогда не слышавший «Лунной сонаты» Л.В. Бетховена, ведь это одно из самых известных и любимых произведений в истории музыкальной культуры. Такое красивое и поэтичное название произведению дал музыкальный критик Людвиг Рельштаб уже после смерти композитора. А если быть точнее, то не всему произведению, а только его первой части.

История создания

Если по поводу другого популярнейшего произведения Бетховена багатели возникают сложности, при попытке узнать кому же именно было оно посвящено, то тут все предельно просто. Соната для фортепиано No14 до-диез минор, написанная в 1800-1801 годах, была посвящена Джульетте Гвиччарди. Маэстро был влюблен в нее и мечтал о женитьбе.

Стоит отметить, что в этот период композитор стал все чаще ощущать ухудшение слуха, но был все также популярен в Вене и продолжал давать уроки в аристократических кругах. Впервые об этой девушке, своей ученице, «которая любит меня и любима мной» он написал в ноябре 1801 года Францу Вегелеру. 17-летняя графиня Джульетта Гвиччарди и Бетховен познакомились в конце 1800 года. Бетховен учил ее музыкальному искусству, причем даже не брал денег за это. В благодарность девушка расшивала ему рубашки. Казалось, что счастье ждет их, ведь чувства у них взаимны. Однако планам Бетховена не суждено было сбыться: юная графиня предпочла ему более знатного человека, композитора Венцеля Галленберга. Потеря любимой женщины, усиливающаяся глухота, рухнувшие творческие планы – все это навалилось на несчастного Бетховена. И соната, которую композитор начинал писать в атмосфере окрыляющего счастья и трепетной надежды, завершилась гневом и яростью.

Известно, что именно в 1802 году композитор написал то самое «Гейлигенштадтское завещание». В этом документе слились воедино и отчаявшиеся мысли о надвигающейся глухоте и о неразделенной, обманутой любви.

Удивительно, но название «Лунная» прочно закрепилось за сонатой благодаря берлинскому поэту, сравнившем первую часть произведения с прекрасным пейзажем Фирвальдштетского озера в лунную ночь. Любопытно, но многие композиторы, музыкальные критики выступали против такого названия. А. Рубинштейн отмечал, что первая часть сонаты глубоко трагична и в ней скорее всего показано небо с густыми облаками, но никак не лунный свет, который по идее должен выражать мечты и нежность. Лишь вторую часть произведения можно с натяжкой назвать лунным сиянием. Критик Александр Майкапар высказался, что в сонате нет того самого «лунного свечения», о котором высказался Рельштаб. Более того, он согласился с высказыванием Гектора Берлиоза о том, что первая часть больше всего напоминает «солнечный день» нежели ночь. Несмотря на протесты критиков, именно это наименование и закрепилось за произведением.

Сам композитор дал своему сочинению название «соната в духе фантазии». Связано это с тем, что привычная для этого произведения форма была нарушена и части изменили свою последовательность. Вместо обычных «быстро-медленно-быстро», развивается соната от медленной части к более подвижной.

Интересные факты

• Известно, что всего лишь два названия сонат Бетховена принадлежат самому композитору – это «Патетическая» и «Прощальная».
• Сам автор отмечал, что первая часть «Лунной» требует от музыканта деликатнейшего исполнения.
• Вторую часть сонаты принято сравнивать с танцами эльфов из «Сна в летнюю ночь» Шекспира.
• Все три части сонаты объединяет тончайшая мотивная работа: второй мотив главной темы из первой части звучит в первой теме второй части. Помимо этого, многие выразительнейшие элементы из первой части нашли отражение и развитие именно в третьей.
• Любопытно, что существует много вариантов сюжетного толкования сонаты. Наибольшую популярность получил именно образ Рельштаба.
• Некоторые исследователи его творчества, считают, что в этом произведении Бетховен предвосхитил позднее творчество композиторов романтиков и называют сонату первым ноктюрном.
• Известный композитор Ф. Лист назвал вторую часть сонаты «Цветком среди пропасти». Действительно, некоторым слушателям кажется, что вступление очень похоже на едва раскрывшийся бутон, а уже вторая часть – это само цветение.

• Кроме того, одна американская ювелирная компания выпустила потрясающее колье из натурального жемчуга, названное «Лунной сонатой». А как вам кофе с таким поэтическим названием? Его предлагает своим посетителям известная зарубежная фирма. Ну и наконец, даже животным иногда дают таким клички. Так, жеребец, выведенный в Америке получил такое необычное и красивое прозвище, как «Лунная соната».
• Название «Лунная соната» было настолько популярным, что порой его применяли к совершенно далеким от музыки вещам. Например, это привычное и знакомое каждому музыканту словосочетание было кодовым соловом для авиационного налета в 1945 году, совершенного на Ковентри (Англия) немецкими захватчиками.

В «Лунной» сонате все особенности композиции и драматургии зависят от поэтического замысла. В центре произведения душевная драма, под действием которой настроение меняется от скорбной самопогруженности, скованной печалью размышления к бурной активности. Именно в финале возникает тот самый открытый конфликт, собственно, для его показа и понадобилось переставлять части местами, чтобы усилить эффект и драматичность.

Первая часть – лирическая, она полностью сосредоточена на чувствах и мыслях композитора. Исследователи отмечают, что манера, с которой Бетховен раскрывает этот трагический образ, сближает эту часть сонаты с хоральными прелюдиями Баха. Вслушайтесь в первую часть, какой образ хотел донести до публики Бетховен? Конечно же лирика, но она не светлая, а слегка подернута скорбью. Может быть это размышления композитора о своих несбывшихся чувствах? Слушатели словно на мгновение погружаются в мир мечты другого человека.

Изложена первая часть в прелюдийно-импровизационной манере. Примечательно, что во всей этой части господствует лишь один образ, но такой сильный и лаконичный, который не требует никаких пояснений, лишь сосредоточенности на себе. Главную мелодию можно назвать остро-выразительной. Может показаться, что она достаточно простая, но это не так. Мелодия сложна по интонационному складу. Примечательно, что этот вариант первой части очень отличается от всех других его первых частей, так как в ней отсутствуют резкие контрасты, переходы, лишь спокойное и неторопливое течение мысли.

Однако вернемся к образу первой части, ее скорбная отрешенность – это лишь временное состояние. Невероятно интенсивное гармоническое движение, обновление самой мелодии говорит об активной внутренней жизни. Разве может Бетховен так долго находиться в состоянии скорби и предаваться воспоминаниям? Мятежный дух должен еще дать о себе знать и выплеснуть все бушующие чувства наружу.

Следующая часть достаточно небольшая и построена на легких интонациях, а также игре света и тени. Что скрывается за этой музыкой? Возможно, композитор хотел рассказать о тех переменах, которые произошли в его жизни благодаря знакомству с прекрасной девушкой. Без сомнений, в этот период – настоящей влюбленности, искренней и светлой, композитор был счастлив. Вот только счастье это длилось совсем не долго, ведь вторая часть сонаты воспринимается, как небольшая передышка, чтобы усилить эффект финала, ворвавшегося со всей своей бурей чувств. Именно в этой части невероятно высокий накал эмоций. Примечательно, что косвенно тематический материал финала связан с первой частью. Какие эмоции напоминает эта музыка? Конечно же никаких страданий и скорби тут уже нет. Это взрыв гнева, который закрывает собой все другие эмоции и чувства. Лишь в самом конце, в коде вся пережитая драма отодвигается вглубь невероятным усилием воли. И это уже сильно похоже на самого Бетховена. В стремительном, страстном порыве проносятся грозные, жалобные, взволнованные интонации. Весь спектр эмоций человеческой души, испытавшей такое тяжелое потрясение. Можно с уверенностью сказать, что перед слушателями разворачивается самая настоящая драма.

Интерпретации

За все время своего существования, соната всегда вызывала неизменный восторг не только у слушателей, но и у исполнителей. Ее очень высоко ценили такие известные музыканты, как Шопен, Лист, Берлиоз. Многие музыкальные критики характеризуют сонату, как «одну из вдохновеннейших», обладающую «самой редкой и самой прекрасной из привилегий – нравиться посвященным и профанам». Не удивительно, что за все время ее существования появилось очень много интерпретаций и необычных исполнений.

Так, известный гитарист Марсель Робинсон создал переложение для гитары. Большую популярность получила аранжировка Гленна Миллера для джазового оркестра.

«Лунная соната» в современной обработке Гленна Миллера (слушать)

Более того, 14-я соната вошла в русскую художественную литературу благодаря Льву Толстому («Семейное счастье»). Ее изучением занимались такие известные критики, как Стасов и Серов. Ромен Роллан также посвятил ей множество вдохновенных высказываний, при изучении творчества Бетховена. А как вам отображение сонаты в скульптуре? Это тоже оказалось возможным, благодаря работе Пауля Блоха, который представил в 1995 году свою мраморную скульптуру с одноименным названием. В живописи произведение также получило свое отражение, благодаря творчеству Ральфа Харриса Хаустона и его картине «Лунная соната».

Гениальное произведение великого немецкого композитора Людвига ван Бетховена (1770-1827)

Ludwig van Beethoven — Piano Sonata No. 14 (Лунная соната).

Соната Бетховена, написанная в 1801 году, изначально имела довольно прозаичное название — Piano Sonata No. 14. Но в 1832 году немецкий музыкальный критик Ludwig Rellstab сравнил сонату с Луной, сияющей над Люцернским озером. Так эта композиция получила широко известное ныне название- «Лунная соната». Самого композитора уже не было вживых к тому моменту…

В самом конце XVIII века Бетховен находился в расцвете сил, он был невероятно популярен, вел активную светскую жизнь, его с полным правом можно было назвать кумиром молодежи того времени. Но одно обстоятельство стало омрачать жизнь композитора – постепенно угасающий слух.

Страдая из-за недуга, Бетховен перестал выходить в свет и стал практически затворником. Его одолевали физические муки: постоянный неизлечимый шум в ушах. К тому же композитор испытывал и душевные терзания из-за приближающейся глухоты: «Что со мной будет?» – писал он своему другу.

В 1800 году Бетховен познакомился с аристократами Гвиччарди, приехавшими из Италии в Вену. Дочь почтенного семейства, шестнадцатилетняя Джульетта, с первого взгляда поразила композитора. Вскоре Бетховен стал давать девушке уроки игры на фортепиано, причем, совершенно бесплатно. Джульетта обладала неплохими музыкальными данными и схватывала на лету все его советы. Она была хороша собой, юна, общительна и кокетлива со своим 30-летним учителем.

Бетховен влюбился, искренне, со всей страстью своей натуры. Влюбился впервые, и душа его была полна чистой радостью и светлой надеждой. Он не молод! Но она, как ему казалось, совершенство, и может стать для него утешением в болезни, радостью в буднях и музой в творчестве. Бетховен всерьез думает жениться на Джульетте, ведь она мила с ним и поощряет его чувства.

Правда, все чаще композитор ощущает свою беспомощность из-за прогрессирующей потери слуха, его материальное положение неустойчиво, он не обладает титулом или «голубой кровью»(его отец — придворный музыкант, а мать — дочь придворного шеф-повара), а ведь Джульетта аристократка! К тому же его возлюбленная начинает отдавать предпочтение графу Галленбергу.

Всю бурю человеческих эмоций, которая была в его душе то время, композитор передает в «Лунной сонате». Это скорбь, сомнения, ревность, обреченность, страсть, надежда, тоска, нежность и, конечно, любовь.

Силу чувств, которые он испытывал во время сотворения шедевра, показывают события, произошедшие уже после его написания. Джульетта, забыв про Бетховена, согласилась стать женой графа Галленберга, который к тому же был бездарным композитором. И, видимо решив поиграть во взрослую искусительницу, напоследок отправила Бетховену письмо, в котором сообщала: «Я ухожу от одного гения к другому». Это был жестокий «двойной удар» – как мужчине и как музыканту.

Композитор в поисках одиночества, разрываемый чувствами отвергнутого влюбленного, уехал в имение своего друга Марии Эрдеди. Три дня и три ночи он бродил по лесу. Когда его нашли в отдаленной чаще обессилевшим от голода, он даже не мог говорить…

Бетховен написал сонату в 1800-1801 годах, называя ее quasi una Fantasia – то есть «в духе фантазии». Ее первое издание датируется 1802 годом и посвящено Джульетте Гвиччарди. Сначала это была просто Соната №14 до-диез минор, которая состояла из трех частей – Адажио, Аллегро и Финала. В 1832 году немецкий поэт Людвиг Рельштаб сравнил первую часть с прогулкой по посеребренному луной озеру. Пройдут годы, и первая размеренная часть произведения станет хитом всех времен и народов. И, наверное, удобства ради, «Адажио сонаты №14 quasi una Fantasia» заменится большинством населения просто на «Лунную сонату».

Через полгода после написания сонаты, 6 октября 1802 года, Бетховен в отчаянии пишет «хайлигенштадтское завещание». Некоторые бетховеноведы считают, что именно графине Гвиччарди композитор адресовал письмо, известное как письмо «к бессмертной возлюбленной». Оно было обнаружено после смерти Бетховена в потайном ящике его гардероба. Бетховен хранил миниатюрный портрет Джульетты вместе с этим письмом и «хайлигенштадтским завещанием». Тоска неразделенной любви, мука потери слуха - всё это выразил композитор в «Лунной» сонате.

Вот так родилось великое произведение: в муках любви, метаниях, экстазах и опустошениях. Но, наверное, оно того стоило. Бетховен позже еще испытал светлое чувство к другой женщине. А Джульетта, кстати, по одной из версий потом поняла неточность своих расчетов. И, осознав гениальность Бетховена, приходила к нему и молила его о прощении. Однако, он ее уже не простил…

«Лунная соната» в исполнении Стивена Шарпа Нельсона на электровиолончели.

Людвиг ван Бетховен. Лунная соната. Соната любви или...

Соната cis-moll (ор. 27 № 2) - одна из самых популярных фортепианных сонат Бетховена; быть может, самая знаменитая в мире соната для фортепиано и любимейшее произведение для домашнего музицирования. Больше двух веков ее разучивают, наигрывают, смягчают, приручают - как во все века люди пытались смягчить и приручить смерть.

Лодка на волнах

Название «Лунная» не принадлежит Бетховену - его ввел в оборот уже после смерти композитора Генрих Фридрих Людвиг Рельштаб (1799–1860), немецкий музыкальный критик, поэт и либреттист, оставивший ряд записей в разговорных тетрадях мастера. Рельштаб сравнил образы первой части сонаты с движением лодки, плывущей под луной вдоль Фирвальдштедского озера в Швейцарии.

Людвиг ван Бетховен. Портрет, написанный во второй половине XIX века

Людвиг Рельштаб
(1799 - 1860)
Немецкий романист, драматург и музыкальный критик

К. Фридрих. Монастырское кладбище в снегу (1819 год)
Национальная галерея, Берлин

Швейцария. Фирвальдштедское озеро

У разных произведений Бетховена есть много названий, которые понятны, как правило, только в одной стране. Но прилагательное «лунная» применительно к этой сонате стало интернациональным. Легковесное салонное название прикоснулось к глубинам образа, из которого вырастала музыка. Сам Бетховен, склонный давать частям своих произведений немного тяжеловесные определения на итальянском языке, назвал две свои сонаты - ор. 27 № 1 и 2 - quasi una fantasia - «что-то вроде фантазии».

Легенда

Возникновение сонаты романтическая традиция связывает с очередным любовным увлечением композитора - его ученицей, юной Джульеттой Гвиччарди (1784–1856), кузиной Терезы и Жозефины Брунсвик, двух сестер, которыми композитор был по очереди увлечен в разные периоды своей жизни (Бетховен, как и Моцарт, имел склонность влюбляться в целые семейства).

Джульетта Гвиччарди

Тереза Брунсвик. Верный друг и ученица Бетховена

Доротея Эртман
Немецкая пианистка, одна из лучших исполнительниц произведений Бетховена
Эртман славилась исполнением бетховенских произведений. Композитор посвятил ей Сонату № 28

Романтическая легенда включает четыре пункта: страсть Бетховена, игру сонаты при луне, предложение руки, отвергнутое бессердечными родителями из-за сословных предрассудков, и, наконец, замужество легкомысленной венки, которая предпочла великому композитору богатого молодого аристократа.

Увы, нет ничего подтверждающего, что Бетховен когда-либо делал своей ученице предложение (как он, с высокой степенью вероятности, сделал его позднее Терезе Мальфатти, кузине своего лечащего врача). Нет даже свидетельств, что Бетховен был серьезно влюблен в Джульетту. Он никому не говорил о своем чувстве (как, впрочем, не говорил и о других своих влюбленностях). Портрет Джульетты Гвиччарди был найден после смерти композитора в запертом ящике вместе с другими ценными документами - но… в потайном ящике лежали несколько женских портретов.

И, наконец, замуж за графа Венцеля Роберта фон Галленберга, пожилого композитора, сочинявшего балетную музыку, и архивариуса музыкального театра, Джульетта вышла лишь пару лет спустя после создания ор. 27 № 2 - в 1803 году.

Была ли счастлива в браке девушка, которой когда-то был увлечен Бетховен, - другой вопрос. Уже перед смертью глухой композитор записал в одной из своих разговорных тетрадей, что некоторое время назад Джульетта хотела с ним встретиться, даже «плакала», но он отказал ей.

Каспар Давид Фридрих. Женщина и закат (Закат, восход, женщина в лучах утреннего солнца)

Бетховен не отталкивал от себя женщин, в которых был когда-то влюблен, он даже писал им...

Первая страница письма к «бессмертной возлюбленной»

Возможно, в 1801 г. вспыльчивый композитор поссорился со своей ученицей из-за какого-то пустяка (как это случилось, например, с исполнителем «Крейцеровой» сонаты скрипачом Бриджтауэром), и даже много лет спустя ему стыдно было об этом вспоминать.

Тайны сердца

Если в 1801 г. Бетховен страдал, то вовсе не от несчастной любви. В это время он впервые сообщил своим друзьям, что уже три года борется с надвигающейся глухотой. 1 июня 1801 г. отчаянное письмо получил его друг, скрипач и богослов Карл Аменда (1771–1836) (5) , которому Бетховен посвятил свой прекрасный струнный квартет ор. 18 фа мажор. 29 июня Бетховен известил о своей болезни еще одного друга - Франца Герхарда Вегелера: «Вот уже два года я почти избегаю любого общества, так как не могу сказать людям: «Я глухой!».

Церковь в селении Гейлигенштадт

В 1802 г. в Хайлигенштадте (курортном пригороде Вены) он напишет свое потрясающее завещание: «О вы, люди, считающие или объявляющие меня озлобленным, упрямым или мизантропом, как вы несправедливы ко мне» - так начинается этот знаменитый документ.

Образ «Лунной» сонаты прорастал сквозь тяжелые думы и печальные мысли.

Луна в романтической поэзии бетховенского времени - зловещее, мрачное светило. Лишь десятилетия спустя ее образ в салонной поэзии приобрел элегичность и стал «светлеть». Эпитет «лунная» применительно к музыкальному произведению конца XVIII – начала XIX в. может означать иррациональность, жестокость и мрачность.

Как бы ни была прекрасна легенда о несчастной любви, трудно поверить, что Бетховен мог посвятить такую сонату любимой девушке.

Ибо «Лунная» соната - это соната о смерти.

Ключ

Ключ к загадочным триолям «Лунной» сонаты, которыми открывается первая часть, обнаружили Теодор Визева и Жорж де Сен-Фуа в своем знаменитом труде о музыке Моцарта. Эти триоли, которые сегодня с энтузиазмом пытается наигрывать любой ребенок, допущенный к родительскому фортепиано, - восходят к бессмертному образу, созданному Моцартом в его опере «Дон Жуан» (1787). Шедевр Моцарта, которым Бетховен возмущался и восхищался, начинается с бессмысленного убийства во мраке ночи. В тишине, наступившей после взрыва в оркестре, на тихих и глубоких триолях струнных всплывают один за другим три голоса: дрожащий голос умирающего, прерывистый голос его убийцы и бормотание оцепеневшего слуги.

Этим отрешенным триольным движением Моцарт создал эффект утекания жизни, уплывания во мрак, когда тело уже цепенеет, а мерное колыхание Леты уносит на своих волнах гаснущее сознание.

У Моцарта на монотонный аккомпанемент струнных накладываются хроматическая траурная мелодия у духовых инструментов и поющие - пусть прерывисто - мужские голоса.

У Бетховена в «Лунной» сонате то, что должно было быть аккомпанементом, заглушило и растворило в себе мелодию - голос индивидуальности. Всплывающий над ними верхний голос (связное проведение которого составляет порой главную трудность для исполнителя) - это уже почти не мелодия. Это иллюзия мелодии, за которую можно ухватиться как за последнюю надежду.

На пороге прощания

В первой части «Лунной» сонаты Бетховен транспонирует запавшие ему в память моцартовские триоли смерти на полтона ниже - в более трепетный и романтический до-диез минор. Это будет важная для него тональность - в ней он напишет свой последний и великий квартет cis-moll .

У нескончаемых трезвучий «Лунной» сонаты, переливающихся одно в другое, нет ни конца ни начала. Бетховен с удивительной точностью воспроизвел то чувство тоски, которую навевают бесконечная игра гамм и трезвучий за стеной - звуки, которые своим бесконечным повторением способны отобрать у человека музыку. Но всю эту скучную бессмыслицу Бетховен возводит к обобщению космического порядка. Перед нами - музыкальная ткань в чистом виде.

К началу ХХ в. и другие искусства приблизились к уровню этого открытия Бетховена: так, художники сделали героем своих полотен чистый цвет.

То, что композитор делает в своем произведении 1801 г., поразительно созвучно поискам позднего Бетховена, с его последними сонатами, в которых, по словам Томаса Манна, «сама соната как жанр кончается, подводится к концу: она исполнила свое предназначение, достигла своей цели, дальше пути нет, и она растворяется, преодолевает себя как форму, прощается с миром».

«Смерть ничто, - говорил сам Бетховен, - живешь только в самые прекрасные мгновения. То подлинное, что действительно существует в человеке, то, что ему присуще, - вечно. Преходящему же грош цена. Жизнь приобретает красоту и значительность лишь благодаря фантазии, этому цветку, который только там, в заоблачных высях, пышно расцветает...»

Вторая часть «Лунной» сонаты, которую Ференц Лист назвал «благоуханным цветком, выросшим между двумя безднами - бездной печали и бездной отчаяния», - это кокетливое аллегретто, похожее на легкую интермедию. Третью часть современники композитора, привыкшие мыслить образами романтической живописи, сравнивали с ночной бурей на озере. Четыре волны звуков одна за другой взмывают вверх, каждая завершается двумя резкими ударами, словно волны ударяются о скалу.

Сама музыкальная форма рвется наружу, пытается разорвать рамки старой формы, выплеснуть через край - но отступает.

Время еще не пришло.

Текст: Светлана Кириллова, журнал «Искусство»