Фальшивый Шишкин и ошибки коллекционеров. Эксперт о подделках картин

эксперт-искусствовед, работает в антикварном салоне «На Патриарших»

Большие художники в московских квартирах

Мои знакомые искусствоведы, знакомые с частными коллекциями, говорят, что в Москве есть все - от скифского золота до художников Ренессанса. Конечно, никто это не афиширует. Есть отдельные суперизвестные собрания вроде коллекции Петра Авена - совладельца «Альфа Груп». Он выставлял ее в Пушкинском; там Кустодиев, Кончаловский, Петров-Водкин, которые стоят по 2 миллиона долларов и больше.

Но в основном у нас популярны художники типа Поленова, Саврасова и Шишкина. Причина довольно проста - это все имена из учебника «Родная речь». В начале 90-х люди с большими деньгами, но без хорошего образования и вкуса, скупали живопись, просто чтобы войти в определенные круги. А кроме художников из «Родной речи», они никого и не знали. Когда Поленовых и Шишкиных стали скупать пачками, цены на них взлетели моментально - в итоге эти художники переоценены в десятки раз. Еще в начале нулевых Шишкина можно было купить за 10 000 долларов, а последние годы цены стремятся к миллиону или даже больше, если картина большого размера.

Картина: Иван Шишкин. Прогулка в лесу, 1869.

Откуда берутся подделки

В СССР антикварного рынка как такового не было - статья за спекуляцию запрещала продавать. Еще в довоенные годы был основан Центр Грабаря, но он делал заключения исключительно для музеев. Такого понятия, как коммерческая экспертиза, не существовало. Конечно, был черный рынок, но никто не мог по-настоящему проверить подлинность товаров. После перестройки появился легальный рынок антиквариата, и цены на живопись резко пошли вверх.

Вместе с легализацией рынка массово стали появляться и подделки. Бывает, что какая-нибудь семья вот уже 50 лет считает, что у них висит, допустим, Шишкин, они его берегут, ждут, когда подорожает, потом приносят к нам - и оказывается, что это подделка. Поскольку все русские художники XVIII–XIX веков учились у европейцев, то стиль письма у них был один. Тот же Шишкин учился у живописцев пейзажной Дюссельдорфской школы. Зачастую его вещи без подписи практически невозможно отличить от полотен немецких художников - а немецких художников уровня Шишкина в Германии десятки. Это у нас он такой один. В 90-е годы на европейских аукционах покупали картины третьесортных западных художников за 5000 долларов, смывали настоящую подпись, ставили подпись Шишкина. Наши эксперты, еще не знакомые с этой технологией, подтверждали подлинность. Кроме того, советские искусствоведы на тот момент плохо знали западное искусство и не понимали, насколько циничен антикварный рынок.

После серии громких скандалов нулевых все стало несколько цивилизованнее - сомнительных крупных сделок уже не совершалось, уровень ошибок тоже снизился - все стали аккуратнее. Но, опять же, в отличие от США, у нас нет материальной ответственности эксперта. В Штатах четко прописано: если ты подтверждаешь подлинность вещи, а потом другой эксперт выносит противоположное заключение, обычно дело доходит до суда. Если эксперту не удастся доказать свою правоту, то он в полном объеме несет материальную ответственность. У нас же нет никакой правовой базы и лицензирования. Что, конечно, не исключает других рисков - от просто рассерженных покупателей до проломленных голов.

Картина: Алексей Грицай. Первая зелень. Стадо. 1957.

Бывают случаи, когда продают подделку с подлинной экспертизой: делают экспертизу на настоящую вещь, саму вещь оставляют себе, а копию продают с этими бумагами. Есть еще один условный способ легализации подделок - включение их в каталоги. Делают выставки и выпускают каталог. Покупатели потом думают, что раз картина в каталоге, то, значит, настоящая - мало кто понимает, что любой может взять и составить каталог и никаких гарантий он не дает.

Количество фейка от общего количества экспертиз, которые я делаю, - примерно 50–60%. В Петербурге есть несколько мастерских по изготовлению подделок - там работают настоящие профессионалы, прекрасные художники, которые не могут реализоваться самостоятельно. Они работают так хорошо, что эксперты не могут отличить.

Некоторых художников подделывают особенно часто. Так случилось с Константином Горбатовым - подделок на него настолько много и они такие виртуозные, что специалисты отказываются брать его картины на экспертизу.

Многие также напуганы делом искусствоведа Елены Баснер (эксперта, работавшую в Русском музее, обвиняют в мошенничестве в связи с продажей известному петербургскому коллекционеру Андрею Васильеву поддельной картины авангардиста Бориса Григорьева «В ресторане» за 250 000 долларов. - Прим. ред.). История с Баснер была самым крупным потрясением после дела антикваров Преображенских. Я до сих пор не могу понять, виновата она или нет, - очень темное дело. Для себя я решил, что лучше максимально дистанцироваться от сделок - либо ты делаешь экспертизу, либо продаешь.

Где эксперты получают образование и сколько они зарабатывают

Я сам закончил факультет искусствоведения Свято-Тихоновского университета. Сначала работал в Научно-исследовательской независимой экспертизе имени Третьякова - компании, которая образовалась после того, как государственным музеям запретили заниматься экспертизой для частных лиц. Такое решение было принято после серии скандалов, связанных с подтверждением подделок. В частности, после дела антикваров Преображенских 2008 года: большинство их картин имели экспертизу Третьяковской галереи. После этого запрета рынок был под угрозой обвала - ни одна сделка не имела бы смысла без заключения. В итоге возникла компания, в которой работали те же самые эксперты-искусствоведы, только уже на частной основе.

Хороший московский специалист за одну экспертизу получает в среднем 500 долларов. За сложное дело можно и тысячу долларов запросить. С подписанными картинами, на которых видна рука художника, работа минимальная. Если же картина без подписи или стиль не характерен для художника, то приходится прикладывать больше усилий - ехать в архив или библиотеку, выяснять, был ли художник в это время в какой-то поездке - например, если художник из Москвы, а пейзаж среднеазиатский.

Зачастую покупают даже не картину, а просто заключения экспертов. Тем, кто рассматривает живопись как инвестиции, неважно качество картины - им важен бренд и наличие сертификата подлинности. Антиквары иногда шутят, что торгуют не картинами, а заключениями. Фамилия эксперта крайне важна: тех же Шишкиных и Айвазовских покупают только с заключениями определенных специалистов.

Картина: Георгий Артемов. Натюрморт с крабом, барабулькой, креветками, камбалой и лангустинами.

Москвичи не покупают кладбища, осень, закаты и деревню

Картины, где нарисованы кладбища, практически невозможно продать. В русской живописи есть такой популярный сюжет - старая церквушка, погост и кладбищенские кресты. Такое никто не покупает - все суеверные. Картины с бедняками и стариками тоже не очень любят.

Была одна история - покупателю понравилась картина, но там были нарисованы ступеньки, идущие вниз. Ему все в ней нравилось, кроме ступенек, - боялся, что дела в гору идти не будут. Однажды мне пришлось переделать название экспертного заключения. Покупатель был уже готов купить картину, но название «Кавказские горы» ему не понравилось: «Называйте как угодно, но чтоб никаких кавказцев не было - я их не люблю». Ну мы и написали в заключении: «Горный пейзаж».

Еще с картинами художника Клевера было много проблем из-за названий. Клевер писал много картин с закатами, но закаты совсем плохо продавались - в итоге очень много распродали под названием «Восход». Так же позднюю осень у Айвазовского продавали как раннюю весну. Ну и долгие годы была проблема с сельскими пейзажами. Многие покупатели имеют деревенское прошлое, о котором не любят вспоминать, - поэтому всякие деревенские пейзажи вечно переименовывают. Принесли как-то на экспертизу картину с тремя коровами на лугу, мы ее и назвали «Вечереет».

У антикваров и арт-дилеров тоже есть свои приметы. Например, картины нельзя ставить на мягкое, потому что засидится и не продастся. А вот если картина упадет и ударится об пол или обо что-то твердое, значит, точно купят.

Картина: Константин Горбатов. Ветряки, 1911.

Как все пытаются друг друга обмануть

Дилеры находят картины - у родственников, бабушек или еще у кого, - покупают их и потом перепродают. Они не могут совершать сделки без заключения, поэтому приходят к нам. Чаще всего рассказывают всякие небылицы. Раньше самая распространенная была - «На стене висела, только вчера сняли». Сейчас уже реже так говорят, потому что никто не верит. Однажды при мне подозрительного вида люди в спортивных костюмах принесли на экспертизу две картины. Одну из них, написанную в авангардном стиле, я узнал: недели две до этого к нам ее уже привозили другие люди. Мы тогда сделали химический анализ, который показал, что это вторая половина XX века - то есть никакой не авангард, а обычная подделка. Так вот один из этих типов рассказывал, что картина висела на стене у его тетушки, и уверял, что ее впервые вывозят из дома.

В антикварном мире все друг друга знают. Когда становится известно, что господин N ищет картину с батальной сценой, некоторые дилеры пытаются продать картину, которой у них даже нет в наличии. Дилер знает о происхождении картины от третьего человека. Если покупатель соглашается, то он звонит одному, тот звонит другому - каждый получает свой процент. Иногда цена приходит к конечному покупателю завышенная в столько раз, что тот просто отказывается. Случаются анекдотичные истории, когда звонят владельцу картины, который ее продает, и предлагают ему его же вещь дороже где-то на 50 000 долларов - она прошла всю цепочку, и самый последний дилер толком не знает, откуда ноги растут.

Последний покупатель - это человек, которого каждый антиквар и дилер бережет и никому не показывает, потому что, если ты засветишь его, в следующий раз люди пойдут к нему напрямую, и ты уже будешь не нужен. Последние крупные покупатели, о которых я слышал, - это топ-менеджеры «Лукойла» и «Роснефти». Чтобы не светиться, покупатели часто посылают на аукционы своих проверенных людей. Часто при олигархах работают личные консультанты-искусствоведы, которые либо сами формируют ему коллекцию, либо отбирают на западных аукционах то, что ему нужно.

Картина: Николай Терхов. За завтраком. 1906.

Кто подорожает в будущем

Еще можно относительно недорого купить советских художников. Сейчас на первый план выходят мастера второй половины XX века - соцреалисты. Среди них есть очень профессионалы с пока неизвестными именами - это хорошая инвестиция, так как их скоро раскупят, и они начнут быстро расти в цене. Где-то я читал, что сейчас китайские олигархи за очень приличные деньги скупают наш соцарт.

Полотна московского Союза русских художников - Василия Переплетчикова, Мануила Аладжалова, Аполлинария Васнецова, младшего брата Виктора Васнецова, - тоже хорошее вложение. Аполлинарий Васнецов делал очень красивые вещи, и стоит он пока не очень больших денег.

Сейчас популярность набирают русские художники-эмигранты, про которых в начале нулевых у нас вообще мало кто знал. Многие московские салоны стали закупать их картины за рубежом. В основном это художники, которые родились и выучились в России, а потом, после революции 1917 года, эмигрировали во Францию и Америку. Из хорошо известных и дорогих художников популярен Коровин. Из менее раскрученных - Тархов, Ланской и Артемов, которые стали знамениты уже в эмиграции. Их пока не подделывают - их дешевле купить за копеечные 3000–5000 евро на парижском аукционе, а потом продавать за 20 000, потому что это русский художник. А вот авангард стоит бешеных денег, и его очень тяжело продать - слишком много было подделок. Конечно, сейчас уже больше методов проверить подлинность, но покупатель все равно напуган скандалами.

Одно из мест, где можно проверить картину на подлинность, - «Научно-исследовательская экспертиза имени П. М. Третьякова» (НИНЭ). «Мы обрабатываем больше сотни картин и других произведений искусства в месяц. Примерно 50-60% оказываются не подлинными», - рассказал Александр Попов, директор компании.

Самый простой способ подделки картин - перелицовка. Для этого берут старую, но не очень ценную картину, стирают подпись настоящего художника и подписывают ее именем известного мастера. Это, например, популярный метод подделки картин Айвазовского - кто из его коллег и современников не рисовал море?

Другой тип подделок - те, что создаются с нуля. Чтобы подделку нельзя было определить по возрасту холста, мошенники счищают краску со старых картин и пишут по холсту заново.

Третий тип - работы, ошибочно приписываемые тому или иному автору. «В основном это связано со всякими семейными легендами. Висит на стене картина со времен прадедушки, кто-то когда-то решил, что это Поленов или Айвазовский. Никто ее специально не подделывал, это просто ошибка», - объяснил Попов.

Как обнаружить подделку

Когда картина попадает на экспертизу, сначала ее осматривает специалист, который изучает творчество автора. Часть картин отсеивают уже на этом этапе. Если же есть шанс, что полотно окажется подлинным, исследование продолжается.

Так, перелицовку можно выявить, рассматривая подпись художника под микроскопом. Со временем на картине образуются трещины - кракелюр. Если подпись нанесена уже на старую картину, свежая краска подписи затекает в трещины и под микроскопом это видно.

Увидеть «подноготную» картины, не испортив ее, можно при помощи рентгена, а также в инфракрасном и ультрафиолетовом свете. Это позволяет выявить подготовительный рисунок или следы реставрации.

Например, известно, что Айвазовский, работая над картиной, обычно прочерчивал карандашом линию горизонта. Если картина приписывается Айвазовскому и под слоем краски обнаруживается такая линия, это один из аргументов в пользу подлинности полотна. Увидеть такие линии можно при помощи инфракрасной камеры. Она реагирует на графит, что позволяет увидеть подготовительный рисунок и всякие полустертые надписи карандашом.

«Важная часть исследования - сравнение рентгенограмм исследуемой работы с рентгенами работ того же художника, которые точно подлинные», - рассказал Попов.

Если картина поддельная, исследование слоев, скрытых под верхним слоем краски, может помочь обнаружить фальшивку. Это, например, произошло с картиной, приписываемой художнице Маревне , которая попала на экспертизу в НИНЭ.

Художница эмигрировала из России незадолго до революции, жила в Париже, затем в Англии. Картину пытались выдать за творчество Маревны 1930-х годов. Однако при исследовании в рентгеновском диапазоне под натюрмортом обнаружился советский плакат с фрагментами надписи «Мир. Труд. Май» и голубями. Маловероятно, что европейская художница могла нарисовать картину на советском плакате.

Из чего состоят краски

Подделку также можно определить по составу красок. Есть справочники, в которых указано, когда какую краску выпускали. Благодаря этому можно хотя бы примерно определить, когда была написана картина.

«Есть любопытная история, которая помогла нам датировать несколько картин. В 1921 году прекратили выпускать краску, которая называется „индийская желтая“. Получали ее из мочи коров, которых откармливали манговыми листьями. Для коров они ядовиты, и в конце концов ее выпуск был запрещен как слишком жестокий», - рассказал Александр Попов.

Определить, какими красками написана картина, можно с помощью спектроскопии. Например, можно узнать перечень всех химических элементов, из которых состоит образец, но без указания их количества.

«Пусть наш образец состоит из титана (Ti) и кислорода (O). Но если вы знаете только список элементов, „составить“ из них реальное вещество практически невозможно», - объяснила Ирина Балахнина, сотрудник Лаборатории лазерной диагностики биомолекул и методов фотоники в исследовании объектов культурного наследия физического факультета МГУ.

Можно с помощью спектроскопии выяснить, в каком количестве содержатся элементы в образце. «Пусть у нас один Ti и два О. Получилось TiO 2 . Это вещество - диоксид титана IV. А мог бы получиться Ti 2 O 5 - оксид титана V. Но даже этого недостаточно (особенно если элементов много). Нужно знать, как эти элементы связаны между собой. То есть понять, какие там связи есть и как они расположены между собой», - рассказала ученый.
Наконец, можно получить информацию о структурах молекул и связях атомов внутри них. Исследуемый образец (TiO 2) может оказаться в одной из трех кристаллических структур: рутил, анатаз или брукит. Состав у них одинаков, но связь Ti - O может быть по-разному расположена в пространстве. Поэтому их спектры будут сильно отличаться друг от друга.

«Благодаря этому мы без труда определим, что за вещество перед нами. Например, получился рутил. Что это нам может дать? Оксид титана - это титановые белила, часто встречающаяся белая краска. Известно, что до 1940-х годов титановые белила выпускались в кристаллической модификации - анатаз. А потом в основном в форме рутила. Можно определить подделку, если мы взяли образец с картины, которая „должна быть XVIII века“», - объяснила Балахнина.

При анализе художественных произведений используется колебательная спектроскопия. «Для получения данных о колебаниях есть два основных метода, основанных на разных физических эффектах, - спектроскопия комбинационного рассеяния и инфракрасная спектроскопия. Мы в лаборатории занимаемся обеими», - рассказала исследователь.

Кроме экспертизы искусства, у колебательной спектроскопии есть огромное количество применений. Так, использование данных инфракрасной спектроскопии при позволяет устанавливать скорость их движения, удаленность и химический состав. На орбитальном модуле проекта «Экзомарс» ИК-спектрометры предназначены для исследования химического состава атмосферы Марса.

На Земле колебательная спектроскопия также часто используется в криминалистике, так как позволяет выявлять наркотики, взрывчатку, биологические жидкости и другие вещества даже в микроскопических количествах.

«Существуют тысячи баз данных колебательных спектров различных веществ. Сопоставив спектр образца со спектрами из базы, можно определить состав любой краски. Кроме пигмента - порошка - в краску входит связующая основа. В акварели это вода, в масляных красках - масло: от растительного до синтетического. Спектр краски состоит из спектра пигмента и спектра масла. Каждое масло тоже имеет свой спектр», - рассказала Балахнина.

При высыхании молекулярный состав масла меняется, поэтому спектр тоже меняется, но, к сожалению, определить по спектру, давно ли масло сохнет, и таким образом точно датировать картину нельзя. Сотрудники лаборатории проанализировали ИК-спектры цинковых белил в более чем двухстах картинах, написанных в разное время, подлинность которых не вызывала сомнений. Однако оказалось, что построить кривую зависимости спектра от возраста картины нельзя, потому что на высыхание влияет не только время, но и условия хранения картин (температура, влажность и прочее).

Откуда берутся подделки

«Много поддельных картин приходит с западных аукционов. Кроме известных Sotheby’s и Christie’s есть огромное количество локальных аукционов в Европе и Америке», - объяснил Попов.

На таких аукционах нет экспертизы, а правила возврата часто бывают специфическими. Например, если вещь оказалась поддельной, ее принимают обратно лишь в течение недели, а то и не принимают вовсе. Участие в таких аукционах - это удел профессионалов. У любителя на таком мероприятии есть все шансы купить фальшивку.

«Собрание таких музеев, как Третьяковская галерея, часто сформировано из старых коллекций, которые были собраны еще при жизни художников. Поэтому поддельных вещей там не может быть в принципе», - рассказал Попов.

Подделки или неверно атрибутированные вещи чаще всего попадают в музей в качестве подарков. Какой-нибудь коллекционер решает подарить музею собранные им картины. Они попали к нему из разных источников, и какая-то их часть может быть поддельной или ошибочно приписанной известным художникам. Отказаться от части коллекции, сказав: «Вот за это спасибо, а вот такого нам не надо», музей не может из чисто человеческих соображений.

«Потом уже музейщики проводят исследование, выбраковывают вещи, которые не стоит выставлять. Все это хранится где-то в фондах, потому что все всё понимают, но и выкинуть их невозможно. Тем более что у музеев обычно нет места и для огромного количества безупречно подлинных картин и зачастую выставляется лишь 5% от всего собрания», - объяснил Попов.

И. К. Айвазовский, Бриг "Меркурий", атакованный двумя турецкими кораблями, 1892

Подделка картин как имитация живописного стиля и сюжета произведения известного мастера для обогащения, существовала всегда. По оценкам экспертов, объем средств, ежегодно выручаемый от продажи фальшивок в России, составляет от 8 до 50% от общего объема сделок с живописными полотнами, оцениваемый в $200 - 700 млн.
Фальсификация живописных полотен мастеров - бизнес для многих: изготовителей, дилеров, покупателей, полиции, страховых агентств.
Проблема фальшивок, особенно их изготовления, по-настоящему остро встала во второй половине XX в., когда появились новые физико-химические методы определения подлинности. В 1965 г. выяснилось, что портрет графа Веллингтона в Лондонской национальной галерее, приписываемый Гойе, - просто фальшивка. В 1976-м - что в музее Корнеля хранятся подделки Коро. За всю свою карьеру Коро написал примерно 600 картин, но только на американском рынке гуляет три тысячи. В музее Метрополитен из 66 предметов утвари 8-тысячелетней давности, привезенных с раскопок в Турции, только 18, действительно, древние. И это в авторитетнейших музеях мира. Что же говорить о частных коллекциях!
В 1996 г. разоблаченный изготовитель подделок Эрик Хебборн опубликовал книгу "Учебник фальсификатора" (The Art Forgers Handbook) - руководство по изготовлению подделок. Сам Хебборн за 40 лет работы (1950-1996) оставил в наследство своим современникам тысячи рисунков, признанных экспертами в качестве "ранее неизвестных" произведений Брейгеля, Пиранези, Ван Дейка. Он выполнял их на бумаге, извлеченной из старинных книг той эпохи, грунтовку и краски изготовлял из тех же материалов, которые использовали настоящие авторы. Некоторые из них купил музей Пола Гетти в Малибу, США. Вскоре после выхода книги Хебборн (в возрасте 61 года) был найден с проломленным черепом на одной из улиц Рима. Трудно сейчас понять, чего же все-таки ему не простили: изготовления фальшивок или честного рассказа о тайнах профессии.

В историю искусства Хан Антониус Ван Меегерен (1889 - 1947) вошел как самый блестящий фальсификатор. Автор самой крупной живописной подделки всех времен - "Христос в Эммаусе " Вермеера Дельфтского. В начале века, когда весь мир сходил с ума от недавно еще напрочь забытого Вермеера, он начал создавать картины в духе великого голландца. Специалисты не могли отличить их от подлинных полотен, музеи покупали их за огромные деньги и выставляли как крупнейшее приобретение века. Когда же обман раскрылся (а ван Мегерен работал и как "подлинный" Питер де Хох, и как многие другие мастера XVII века), гнев профессиональной клоаки был страшен. Как, он посягнул на самое святое - на подлинность искусства? Но ван Меегерен и впрямь поставил перед человечеством такую проблему: как относиться к гениям, если потомки могут подражать им, сохраняя при этом дух гениальности? В поисках ответа в Роттердаме открыли сейчас выставку самого ван Меегерена (до 2 июня 1996). Более ста работ художника (в основном рисунки и акварели) доказывают, что он и сам обладал оригинальным даром. Только вот характер был очень нервический: в атмосфере всеобщего восторга перед старыми мастерами он посвятил свой талант борьбе со старыми мифами, а не созданию новых.
Сегодня одним из крупнейших в мире рынков незаконной торговли подделками изобразительного искусства является Лондон. По сведениям газеты The Times, большая часть таких «произведений» изготавливается в России, Польше, Словакии и Чехии. Кроме того, среди вращающихся на мировом рынке подделок несколько тысяч имеют американское происхождение.
Специалист Третьяковской галереи, заслуживший звание лучшего эксперта Европы, Владимир Петров считает, что сегодня в Петербурге существует «школа» художников-фальсификаторов, окончивших Академию художеств, которые поставляют на рынок подделки. Эти художники пользуются современными компьютерными методами, а с помощью специальных лаков добиваются старения.
Качественные подделки также приходят и из-за границы - из Германии, Франции, - где их, по мнению Владимира Петрова, рисуют наши эмигранты. Особенно часто подделывают Беггрова, Горбатова, Похитонова, Коровина. Еще большее число подделок в наше время связано с авангардом.

КАК ПОДДЕЛАТЬ КАРТИНУ
При подделке старинной картины ее специально делают более ветхой. Процесс этот сложный. Важно подобрать старый подрамник и холст, состав красок. Чтобы получить чистый антикварный холст для создания копии, на старые холсты (малоизвестные картины) воздействуют высокой температурой, затем очищают их от краски. Одна из заключительных операций - изделие помещают в печь, коптят и сушат при определенной температуре. Поверхность картины делается темной, покрывается паутинкой трещинок-кракелюров.
При подделке картин XVII в. используются специально приготовленные краски, фенолформальдегид и естественные масла.
При подделке картин XIX в. можно обойтись без лишних сложностей. Здесь фальсификаторы чаще используют современные компьютерные методы печати на холсте, а с помощью специальных французских лаков добиваются старения, так как лаковое покрытие дает трещины уже через несколько дней после нанесения.

Хан Антониус Ван Меегерен придумал свой хитроумный способ. Меегерена мучил вопрос: как добиться того, чтобы холст и подрамник были подлинными? Довольно легко найти у антиквара картину XVII века, не представляющую художественной ценности. Нужно очистить несколько слоев живописи, не повредив подмалевок. Это очень сложная операция. При написании картины нельзя пользоваться веществами, которые вошли в обиход позднее эпохи великого мастера Вермеера. Это можно установить с помощью химического анализа. Ван Меегерен научился сам приготовлять краски, нашел поставщиков других редких веществ. Однако самой главной проблемой был кракелюр. Именно на этом и удавалось разоблачить большинство подделок. Масляная живопись сохнет очень медленно. Для полного высыхания требуется по меньшей мере полвека. Позднее появляются кракелюры - трещины на картине, со временем они множатся. Гениальная мысль Меегерена заключалась в том, чтобы, очистив прежнее изображение, писать новое, тщательно сохраняя каждую трещинку первоначальной подмалевки. Для того чтобы добиться надлежащего затвердения красок, после долгих поисков художник решил обратиться к последним достижениям современной химии. К концу 1934 года ему удалось изобрести такие масляные краски, которые в специальной печи при температуре 105°С затвердевали по истечении двух часов настолько, что их не брал обычный растворитель.
На протяжении веков на поверхности картины накапливается пыль, которая въедается в малейшие трещинки живописи. Ван Меегерен находит гениальное решение. После того как высохнет слой лака на картине, он покрывает все полотно тонким слоем китайской туши. Тушь просочится в трещины, заполненные лаком, затем художнику остается лишь смыть китайскую тушь и лак с помощью скипидара, а тушь, проникшая в трещины, остается и создает видимость въевшейся пыли. Наконец художник покрывает картину еще одним слоем лака сверху.

Еще один из способов подделки - "раскрутка" вымышленного художника с экзотической биографией, которому приписываются собственные произведения. Этим путем в 70-е годы пошла австралийка с забавным именем Элизабет Дурак, выпускница художественной школы. За несколько лет она написала сотни картин от имени несуществующего художника-аборигена Эдди Бурропа. Несмотря на фамилию, миссис Дурак четко уловила веяние времени - моду на "наивное искусство" и всяческое "этно". Подделка раскрылась, когда художницу попросили предъявить Бурропа, - нанятый ею абориген оказался алкоголиком и не смог даже вывести на бумаге ровную линию.
Элизабет отделалась символическим наказанием, ведь благодаря ей во всем мире вырос интерес к искусству аборигенов и к Австралии как таковой.

В 60-е годы фабрикацию подделок наладил предприимчивый француз Фернан Легрос, бывший артист балета. На него работали талантливые художники Реал Лессарт и Элмер де Хори: первый штамповал работы старых мастеров, второй - современных знаменитостей. Легрос использовал новаторский прием: ввозя картины в Америку, он просил таможню удостоверить их подлинность, после чего продавал их богатым коллекционерам с официального одобрения правительства США. Другим новшеством стало "джентльменское соглашение" с рядом художников, которые за умеренную плату подписывали своим именем фальшивые полотна. Легрос погорел в 1967 году, когда Марк Шагал признал поддельной одну из своих картин, выставленных в нью-йоркской галерее. Получив несколько лет с конфискацией имущества, злополучный фальсификатор провел остаток жизни в нищете и умер от рака горла.

КОГО ПОДДЕЛЫВАЮТ ЧАЩЕ
Казимира Малевича и других художников русского авангарда имитируют так часто, что на Западе их картины перестали брать на аукционы.
Половина вещей, выдаваемых на рынке за картины Айвазовского, - это подделки, но они пользуются таким успехом, что их все равно покупают, но по более низким ценам. Известно, что сам художник числил за собой шесть тысяч работ, тогда как на сегодняшний день официально признаны подлинными 60 тысяч его картин.
Иконы. По мнению специалистов, икон, созданных до двенадцатого века, - единицы, и все они в музеях. Поэтому не верьте ни одному коллекционеру, если он говорит, что у него шикарная коллекция ранних икон.
Также часто подделывают Сальвадора Дали, Винсента ван Гога, Огюста Ренуара, Клода Моне, Поля Сезанна, Франца Марка, Густава Климта и Поль Гогена. Этот список можно продолжать до бесконечности.

ЗАКОННЫЙ РЫНОК ПОДДЕЛОК
В Сан-Себастьяне открылась выставка "150 узаконенных подделок известных шедевров". На ней представлены произведения знаменитых живописцев, выполненные лицензированными художниками-фальсификаторами. История "легальных подделок" восходит к 1984 году, когда итальянский архитектор и коллекционер Джузеппе Сальцано приобрел на аукционе картину Джордже Де Кирико "Площадь Италии", которая оказалась подделкой. Сальцано был настолько поражен мастерством художника-фальсификатора, что долго разыскивал его и нашел. Им оказался 75-летний Антонио Маззиз, который рассказал коллекционеру, что вынужден подделывать полотна мастеров, так как не знает иного способа заработать на жизнь. Сальцано устроил выставку подделок Маззиза. которая имела огромный успех. Затем коллекционер создал галерею "Питти Арте". на которую сейчас работают 48 художников. Министерство культуры Италии выдает этим работам соответствующие сертификаты. А покупатели этих произведений получают гарантию, что эти полотна являются "уникальными работами, уважающими манеру и технику оригинала и следующими им". Среди клиентов галереи "Питти Арте" были, в частности, принцесса Диана, Фрэнк Синатра, Арнольд Шварценеггер, Антонио Бандерас.
На выставке в Сан-Себастьяне экспонируются подделки "Мадонны" Рафаэля, "Подсолнухов" Ван Гога, портретов Веласкеса, "Весны" Боттичелли, "Балерин" Дега, "Бульвара Монпарнас" Писарро и др. Картины стоят от 1 до 30 тысяч евро.

Едва ступив на порог центра Научно-исследовательской независимой экспертизы (НИНЭ) имени П. М. Третьякова, сразу понимаешь, в какой сфере работают его сотрудники: в помещении пахнет деревом, краской и чем-то старинным, а от количества картин, развешанных на стенах, разбегаются глаза.

«Добрый день, нам принесли очередного Трубецкого. Будем надеяться, что он окажется подлинным», — говорит в приёмной по телефону одна из сотрудниц. С этих случайных, но многообещающих слов и начинается наше погружение в «кухню» экспертов в области изобразительного искусства.

Фото: АиФ/ Алексей Виссарионов

Далеко не все картины, которые попадают в НИНЭ им. Третьякова стоят того, чтобы проводить экспертизу: «Иногда нам приносят совершенную ерунду», — замечает одна из сотрудниц. Поэтому с посетителями всегда стараются заранее пообщаться и дать консультацию насчёт того, стоит ли вообще проводить исследование.

За 8 лет работы НИНЭ им.Третьякова через руки экспертов прошло более 10000 вещей, и по статистике, больше половины из них оказались фальсификацией. У экспертной организации есть даже собственный рейтинг самых подделываемых авторов. Интересно, что первое место в нём занимает не сверхпопулярный сегодня Айвазовский и не также востребованный Серов , а один из самых жизнерадостных русских живописцев Константин Коровин .

Как рассказал административный директор НИНЭ им. Третьякова Александр Попов , на один день ставший нашим проводником по исследовательскому центру, среди вещей, которые им довелось экспертировать, встречались экземпляры, ценность которых трудно переоценить: триптих Лентулова, трёхметровая картина Айвазовского, полутораметровая работа Левитана. А также предметы, способные удивить даже самого опытного искусствоведа, например, древний индийский браслет для слона (который, кстати, тоже оказался весьма ценным).

Фото: АиФ/ Алексей Виссарионов

Нам повезло: мы стали свидетелями экспертизы картины известного норвежского художника Крона с рабочим названием «Гавань», которую на одном из западных аукционов приобрёл русский коллекционер. Чтобы удостовериться в подлинности, а также узнать, соответствует ли реальная дата создания работы указанному на ней 1917 году, новый владелец картины отдал её в НИНЭ им. Третьякова.

Александр сразу предупредил, что каких-либо разоблачений ожидать вряд ли придётся: «Это, скорее всего, не подделка, так как картина выглядит благополучно». Но тут же добавил, что на глаз подлинность работы определять нельзя, ведь даже самые опытные искусствоведы попадают в неприятные ситуации и становятся жертвами мошенников (достаточно вспомнить историю с искусствоведом Баснер и коллекционером Васильевым ).

Убедившись в том, что никаких экспресс-методов по определению подлинности картины не существует, мы стали свидетелями её полноценной экспертизы.

Первый этап исследования проходил под микроскопом, масштаб приближения которого настолько велик, что позволяет рассмотреть не только мазки и подпись художника, но и мельчайшие частички краски. «Ещё немного ближе — и можно увидеть микробы», — комментировал Александр.

Фото: АиФ/ Алексей Виссарионов

Если у эксперта возникают сомнения в подлинности работы, тут же под микроскопом с помощью инструментов можно попробовать краску на пластичность и разоблачить «не очень старающихся подельщиков». Оказывается, свежие работы специалистам видны сразу: краска может сохнуть год или два, а мошенники, желающие побыстрее выручить деньги, не всегда учитывают этот факт и продают буквально «сырые» работы.

Но «наш» Крон оказался не из «сырых». А чтобы внимательнее изучить частицы пигментов в составе красок и по оптическим свойствам определить их природу, вслед за экспертами мы отправились в химическую лабораторию, которая своими пробирками и стёклышками способна напугать любого неподготовленного посетителя.

Фото: АиФ/ Алексей Виссарионов

После химической лаборатории нас ожидал один из самых технологичных этапов экспертизы: рентгенофлуоресцентный анализатор. На экране прибора, внешне похожего на пистолет, можно увидеть практически всю таблицу Менделеева. Анализатор показывает все неорганические пигменты, входящие в состав краски.

Огромное количество данных на экране исследовательского прибора обычному человеку мало о чём говорит, но Александр доходчиво объясняет значимость этого этапа: «Например, из справочников мы знаем, что титановые белила были изобретены в начале XX века, но в промышленное производство для художников попали только в 20-е годы. Соответственно, если мы экспертируем Айвазовского и нашли там белила, то эта картина никоим образом не может быть его работой, потому что не совпадает по датам с появлением краски».

Фото: АиФ/ Алексей Виссарионов

Казалось, что на этом этапе уже можно сделать заключение о подлинности картины, но это была лишь середина пути: теперь «нашего» Крона ожидало «испытание» рентгеном.

Рентген при исследовании художественных произведений работает по такому же принципу, как медицинский, но с меньшим излучением. «Я знаю один небольшой музей в Прибалтике, где делают рентгенограммы в местной поликлинике», — добавил Александр. И тут же пошутил: «Наверное, каждый раз приходится записываться на приём к врачу».

И на этом этапе с наглядными материалами нам повезло: в коллекции НИНЭ им.Третьякова оказалась одна из поддельных работ, рентгенограмма которой выглядит очень необычно. Как рассказал Александр, недавно к ним попала работа, которую подельники выдавали за картину русской художницы-эмигрантки, известной под псевдонимом Маревна . Но благодаря рентгену эксперты определили, что картина выполнена на разрезанном плакате «Мир! Труд! Май», а так как в тот период Маревна работала в Англии, то рисовать на советском плакате она просто-напросто не могла.

Следующим зрелищным этапом экспертизы стало исследование в инфракрасном (ИК) диапазоне излучения. Это одна из вариаций камеры ночной съёмки, которая реагирует на графит, поэтому экспертиза всегда проходит в тёмной комнате. Аппарат пробивает верхний слой краски и показывает карандашный или угольный рисунок, благодаря чему эксперты видят наброски художника, скрытые от глаз поддельщиков.

Как нам рассказали в НИНЭ им. Третьякова, этот этап прекрасно иллюстрируют работы Айвазовского, который на своих полотнах обычно размечал сразу несколько линий горизонта. Даже самый внимательный человек не сможет увидеть этих линий (они скрыты под толстым слоем краски), но благодаря современному исследованию эксперты могут заглянуть внутрь картины и увидеть творческие поиски художника.

Фото: АиФ/ Алексей Виссарионов

Ещё один способ взглянуть на картину изнутри — это исследовать её с помощью ультрафиолета, благодаря которому видно, подвергалась она реставрации или нет. В случае с Кроном никаких скрытых «узоров» мы не увидели, но в качестве примера нам показали другую работу, которая выглядела как новенькая, а под ультрафиолетом оказалась испещрена глубокими бороздами.

Оказывается, с помощью ультрафиолета на картине можно разглядеть затёртые надписи. И Александр поделился с нами забавным случаем, связанным с этим этапом экспертизы: «Однажды нам принесли хорошую с виду картину. А когда мы посмотрели на неё через ультрафиолет, то увидели прокорябанное через всю картину слово из трёх букв».

Фото: АиФ/ Алексей Виссарионов

Несмотря на то, что мы уже стали свидетелями исследования картины с помощью самого современного оборудования, для того, чтобы вынести экспертное заключение о подлинности работы, необходимо провести ещё один этап: работу с периодикой и выставочными архивами. В частности, на обороте картины Крона есть загадочное указание «№ 28», не исключено, что это выставочный номер (у художника только в этом году было две выставки: одна в России, а другая в Осло).

Чтобы работа на этом этапе проходила проще, уже не первый год эксперты оцифровывают в библиотеках старые журналы, связанные с искусством, и создают электронную базу с информацией о художниках. Эта информация иногда помогает разоблачать недальновидных поддельщиков. Например, в НИНЭ им. Третьякова недавно попала картина художника Симова , которого выдавали за более дорогого Маковского. Мошенники затёрли оригинальную подпись и на её месте написали знаменитое имя. Но в русском еженедельном журнале середины XIX — начала XX века «Нива» эксперты увидели, что картина была опубликована под авторством Симова.

Фото: АиФ/ Алексей Виссарионов

После цепочки сложнейших исследований мы убедились, что экспертиза картины не может ограничиться одним днём, а в особых случаях и вовсе длится до 6 месяцев. Но после этапов исследования, свидетелями которых мы стали, можно надеяться, что «Гавань» Крона не пополнит тревожную статистику НИНЭ им.Третьякова, согласно которой за 1 рабочий день в центре исследуют по 2-3 подделки. И хотя эти цифры кажутся более чем серьёзными, Александр ни в какую не соглашался с популярным утверждением, что «большая часть арт-рынка России — это подделки»: «Это всё откровенная чушь. Другое дело, что подразумевается под понятием „ арт-рынок“ . Если под этим подразумевается рынок в Измайлово, где тоже продают типа Малевича , процент подделок действительно будет 90%».

По рассказу художника и историка эпохи Возрождения Джорджо Вазари, скульптура гениального Микеланджело «Спящий купидон» была закопана в землю, затем откопана и выдана за античную статую. Изваяние было признано подлинно античным и продано кардиналу Сан-Джорджио Рафаэлло Риарио за 200 дукатов, что лишний раз подтвердило исключительное мастерство Микеланджело.

Современные подделки изготавливаются отнюдь не для подтверждения мастерства их автора. Цена вопроса (от сотен тысяч до нескольких миллионов долларов за картину признанного гения) такова, что одна удачная попытка подделки из сотни может разом обогатить ловкача. Поэтому вместе с развитием методов экспертизы подлинности, которой обязательно подвергаются все стоящие картины, столь же стремительно развиваются и способы, с помощью которых их можно обойти.

По понятным причинам участники этой «гонки» — искусствоведы, технологи и, конечно, сами авторы подделок — не ищут лишней известности и не спешат раскрывать свои методы. Для «Популярной механики» специалист одной из ведущих московских лабораторий сделал исключение, рассказав об основных методах экспертизы произведений живописи.

Первый взгляд

Изучение любой картины включает искусствоведческую и технологическую экспертизу. Чтобы установить подлинность, специалисты работают в двух основных направлениях — определение даты изготовления картины и поиск применяемых в ней творческих и технологических приемов, характерных для конкретного художника. С датой все ясно — Рафаэль не мог писать красками, изобретенными в середине XX века. Датировочная информация, как говорят эксперты, может содержаться в каждой части картины, а устроены классические шедевры не так просто, как кажется на первый взгляд.

Картина пишется на основе — это может быть холст, дерево, металл, камень. Простой холст уже содержит датировочный момент — с распространением новых видов ткацких станков качество холста кардинально менялось.

Холст художник покрывает грунтом для придания ему гладкости. Степень гладкости и количество слоев грунта определяются модой вполне определенных времен. В тех случаях, когда грунт может впитывать связующую основу краски (большинство красок представляют собой порошковый пигмент и связующее — например, ореховое или льняное масло), на него приходится класть изолирующий слой — имприматуру. Типичная имприматура — это тонкий слой масляной краски.

Первый слой картины, относящийся собственно к живописи, — это белильный подмалевок. Белила — оптическая основа цвета, своего рода «подсветка» изнутри картины. Она не видна зрителю, но имеет большое значение — конечные цвета получаются путем наложения на подмалевок прозрачных красок. К примеру, когда художник выполняет портрет, форму лица он сначала строит толстым слоем белил. Белила не только создают красивый оптический эффект, но и помогают экономить дорогостоящий пигмент, значительно меньшее количество которого требуется для прозрачных красок.

Следующие слои создают визуальное содержание картины. Они пишутся красками, которые содержат больше лака, чем масла, и потому прозрачны. Эти слои технологи называют лессировками. Поверх лессировок кладется лак — прозрачный защитный слой.

Для каждого из описанных слоев существуют методы исследования, указывающие на дату изготовления картины. В то же время, экспертов подстерегает масса подводных камней. К примеру, картина, написанная при жизни великого мастера, вовсе не обязательно принадлежит его перу. Во времена, когда эстетическая ценность картин считалась выше коллекционной, из мастерских гениев выходила масса копий, выполненных учениками, а подписанных самим маэстро. Наконец, на творении неизвестного современника великого художника уже наши современники могли просто подделать подпись. Искусствоведы тщательно анализируют сходство изучаемой картины с известными произведениями тех или иных периодов творчества художника, принимая во внимание технические и стилистические приемы, тематику работы, детали биографии мастера. Однако нетипичная картина может оказаться «пробой пера» или «шуткой гения»…

К сожалению, абсолютно точных способов определить подлинность картины на сегодняшний день не существует и не предвидится. Тем не менее опытный специалист, взглянув на картину невооруженным взглядом, уже может многое о ней рассказать.

Вооруженным глазом

При изучении картин эксперты используют несколько видов микроскопов. Участок картины, увеличенный в 20−50 крат, — зрелище едва ли не более красивое, чем сама картина. Холст превращается в череду холмов и впадин, лессировочные мазки приобретают форму то ли морских волн, то ли горных каньонов. Особенно хорош бинокулярный микроскоп, позволяющий заглянуть в глубь картины, ощутить толщину и качество лака и, разумеется, рассмотреть реставрационные вмешательства или дефекты. В ломаных трещинах, заполненных пылью, отражается долгая жизнь шедевра или же попытки состарить его искусственно (нагревая и резко охлаждая).

В такой микроскоп полезно взглянуть на подпись автора. Смывание и изменение подписи — один из простейших и в то же время эффективных способов подделки картин. В микроскоп отлично видно, лежит ли подпись под лаком, над ним или «парит» между двумя лаковыми слоями. Так называемая «подпись в тесте», которую художник ставил на невысохшем лаке, должна быть слегка утоплена. Вышеупомянутые трещины на старом лаке называются кракелюром. Если подпись лежит поверх трещин или затекает в них, — это показатель фальшивки. Хотя и подлинная подпись могла быть просто неудачно обведена (как правило, подписи не реставрируют).

Под поляризационным микроскопом (600 крат и более) проба с картины выглядит как россыпь сверкающих драгоценных камней. Эти «самоцветы» — не что иное, как частицы пигмента. Подавляющее большинство пигментов в классической живописи представляют собой растертые в порошок минералы. Вид и сочетание пигментов дает эксперту представление не только о дате изготовления картины (разные пигменты использовались в разное время), но и об индивидуальном «почерке» конкретного художника: разные мастера получали одни и те же цветовые оттенки, смешивая разные краски на палитре.

В невидимых лучах

Один из главных инструментов экспертов — ультрафиолетовое, рентгеновское и инфракрасное излучение. Ультрафиолетовые лучи позволяют определить старение лаковой пленки — более свежий лак в ультрафиолете выглядит темнее. В свете большой лабораторной ультрафиолетовой лампы более темными пятнами проступают отреставрированные участки (понятно, что нетронутые реставраторами картины ценятся значительно выше, чем дописанные) и кустарно переписанные подписи. Правда, этот тест легко обойти. Опытные реставраторы сохраняют тампоны, которыми они смывают лак, прежде чем восстанавливать утерянные участки полотна. Промыв впоследствии эти тампоны в растворителе, они получают… тот же самый старый лак, идентичный оригинальному. В настоящее время лаки, не темнеющие в УФ-лучах, даже выпускают серийно.

Рентгеновские лучи задерживаются наиболее тяжелыми элементами. В человеческом теле это костная ткань, а на картине — белила. Основой белил в большинстве случаев является свинец, в XIX веке стали применять цинк, а в XX-м — титан. Все это тяжелые металлы. В конечном счете на пленке мы получаем изображение белильного подмалевка. Подмалевок — это индивидуальный «почерк» художника, элемент его собственной уникальной техники, часть картины, которую он делал для себя, а не для заказчика. Для анализа подмалевка используются базы рентгенограмм картин великих мастеров. К сожалению, их публикации играют на руку не только экспертам.

Инфракрасные лучи, напротив, позволяют увидеть другую часть спектра картины. Эксперты используют специальные тепловизоры, воспринимающие волны длиной свыше 1000 нм. В инфракрасном свете проявляется нижележащий рисунок, сделанный художником черной краской или карандашом, или… сетка координат, с помощью которой писалась точная копия оригинальной картины.

Химическое оружие

Химический анализ в живописи делится на две категории: с отбором и без отбора проб. Изучение картины без отбора проб осуществляется с помощью рентген-флюоресцентного анализатора (РФА). Этот прибор определяет металлы, содержащиеся в веществе. Именно металлы являются хромофорами, то есть отвечают за цвет тех или иных веществ, отражая определенные световые волны (например, свинец — белый, желтый, оранжевый; медь — голубой, зеленый; железо — красный, желтый).

Более точный и детальный поэлементный анализ вещества дает микрорентгеноспектральный анализатор, или микрозонд. Для микрозонда с картины забирается проба. Она настолько мала, что не видна невооруженным глазом, зато содержит части всех слоев картины. Для каждого из них микрозонд составляет спектр элементного состава вещества. Кроме того, микрозонд может работать в режиме электронного микроскопа. Для химического анализа используются также такие методы, как эмиссионный спектральный анализ, эмиссионный спектральный рентгенофазовый анализ и многие другие.

Химический состав — чрезвычайно полезная информация. В помощь экспертам выпускаются подробные справочники с указанием дат выпуска заводских красок, лаков, грунтов, изготовленных по тому или иному рецепту.

В настоящее время на службе экспертов находится неорганическая химия. Связующими красок, представляющими собой органические вещества, во всем мире начали заниматься сравнительно недавно. Некоторые передовые методы органической химии, которые могли бы применяться в экспертизе, уже существуют, но находятся в распоряжении военных, криминалистов и академических институтов, которые не спешат делиться технологиями с искусствоведами. В экспертизе картин уже используются методы жидкостной и газовой хроматографии, ИК-спектроскопии.

Так сложилось, что в «гонке технологий» всегда лидировали эксперты: изготовителям подделок приходилось оперативно реагировать на появление новых методов экспертизы и пытаться их обойти. Специалисты говорят: «Если нам удастся окончательно разобраться в органической химии связующих, то мы победили на 50 лет вперед!»