Главная Массаж Что такое русские романсы. История романса

Что такое русские романсы. История романса

Старинному русскому романсу досталась судьба золушки — судьба бедной, гонимой, но доброй красавицы. Более века ему пришлось ждать своего звездного часа. Превращение в принцессу наступило лишь в 60-е годы 20-го столетия. Только в последние десятилетия романс беспрепятственно зазвучал в концертных залах страны, умножая своих поклонников и оживляя в их сердцах ту мягкость и душевность, которые были исконно присущи русскому человеку. В истории жанра открылась новая страница, резко преобразившая его культурно-художественный облик. Если прежде он без сомнений причислялся к легкому, развлекательному жанру, то на фоне современной эстрады обнаружилась его подлинная серьезность. Поэтически скромная душа старинного романса не польстилась на временную популярность танго и фокстрота, а осталась верна родной вальсовой стихии, из которой она выросла и в союзе с которой плодотворно развивалась около ста лет.

Идя навстречу широкой аудитории, академические певцы стали все чаще включать старинный романс в свои программы. Хотя на первый взгляд он казался простым, справлялся с ним далеко не каждый. Певцы, у которых хватало творческой энергии для того, чтобы академическую вокальную культуру соединить с поэтикой старинного романса, реально участвовали в духовном возрождении и обогащении жанра. Благодаря их возвышенному истолкованию старинного романса обнаружилось, что он отнюдь не привязан к той дурной мелодраматической манерности, которая была свойственная многим его исполнителям рубежа века.

Громадную, часто безжалостную работу по отбору романсового репертуара провело само время. Духовная атмосфера военных и послевоенных годов практически исключила возможность концертного восстановления поверхностных, эмоционально-ущербных романсов. Из моря романсовой культуры на лирической волне 40— 50-х годов возрождались художественно ценные и национально самобытные образцы. В этом облагороженном, обновленном виде он и закрепил за собой название старинного. Название подразумевало не столько хронологическую, сколько эстетическую характеристику. Под ним объединились романсы, которые в разное время назывались дилетантскими или бытовыми, сентиментальными или мещанскими, жестокими или цыганскими, или просто популярными. Эти шедевры, выдержавшие проверку времени, мы и будем иметь в виду, размышляя о трудной судьбе жанра.

Несмотря на растущую популярность, для исследователя он до сих пор остается не только белым пятном в истории музыки, но и болевой точкой нашей музыкальной культуры, в которой скрестились ее парадоксы, противоречия и заблуждения.
Старинный русский романс, несмотря на свое название, ничуть не старше классического. Как уже отмечалось, они выросли одновременно и из одних и тех же истоков.
С выделением и расцветом профессионального, классического романса бытовой романс отнюдь не исчез, не утратил своего места в культуре, а остался жить и живет до сих пор. Развитие классического романса лишь яснее оттенило особенности и отличия романса бытового: его сосредоточенность на любовной теме, нацеленность на бытовое, массовое исполнение, терпимость к исполнительским вариантам и обновлениям, к исполнению без сопровождения и т. д. Красноречивее всего о масштабах распространения бытового романса говорят цифры. По мнению самоотверженного собирателя, исполнителя и знатока этого жанра Андрея Ивановича Широкова, с середины XIX века по 1930 год было издано около 60 тысяч романсов и песен, сочиненных более чем двумя тысячами авторов. На рубеже века их печатали более трехсот нотных издательств.
Почва для любительского романса полностью сохранялась, пока он сохранял свою главную культурную функцию. Он не просто ограничивал себя любовной тематикой, а был своеобразным органом совершенствования любовных отношений. Он выражал не условные, а живые, понятные каждому эмоции. Какую бы ситуацию любовного ухаживания ни раскрывал романс, исполнитель пел его от себя, а не от некоего лирического героя. Романс предполагал реальное обращение к любимому или любимой, благодаря чему возникала иллюзия диалога со слушателем. Свойственная бытовому романсу простота и искренность давали возможность слушателю почувствовать себя реальным участником этой сцены — либо героем, либо партнером. Приуроченность к жизненной ситуации не позволяла женщине исполнять мужской романс и наоборот, тогда как в классическом романсе это с самого начала было нормой. Кроме того, профессиональный романс тяготел к монологичности высказывания, в то время как старинный романс был принципиально диалогичным. Этот потенциальный диалог отразился не только на музыке, на поведении и жесте певца, но и на тексте и на названии романса.

Нетрудно заметить, что в них всегда звучит обращение, они насыщены глаголами повелительного наклонения: «Не брани меня, родная», «Не уходи, побудь со мной», «Не обмани». Романс мог концентрировать в себе целый роман с главной его сценой, с подразумеваемой предысторией и финальным исходом. Недаром на нотных обложках старинных романсов часто изображались сцены ухаживания, а на их сюжетной основе в начале XX века ставились даже фильмы раннего русского кинематографа.
Как воплощение диалогичности старинного романса возникает так называемый романс-ответ. Например, на популярный романс Е. Юрьева «Эй, ямщик, гони-ка к «Яру» Я. Фельдман сочиняет «Ямщик, не гони лошадей», на цыганский романс «Слушайте, если хотите» Яков Пригожий сочинил «Слушать хочу тебя, милый», два ответа было написано на романс Николая Харито «Хризантемы», три ответа — на романс Анатолия Ленина «Забыты нежные лобзанья». И таких примеров можно привести десятки. Ничего подобного не было и не могло быть в классическом романсе.

Со второй половины XIX века различие между профессиональным и бытовым романсом превратилось в принципиальное обособление. При этом эволюция классического романса рассматривалась как несомненный художественный прогресс, а попытки продолжить линию бытового романса воспринимали как наивное и жалкое эпигонство. Одних профессионалов раздражала устарелость средств бытового романса, других — банальность содержания, третьих — сосредоточенность на любовной теме, четвертых — массовый успех. Несмотря на жесткие внутренние расхождения, профессиональные круги были едины в уничижительной критике бытового романса, в то время как его сочинители, не имезшие голоса в печати, играли роль беззащитных мишеней.
Чаще всего авторов старинного романса ругали за дилетантизм. Это иностранное слово, как и его русский эквивалент — «любительство», наделялось тогда негативным пренебрежительным оттенком. С дилетантизмом связывали несерьезное, поверхностное отношение к творчеству. Критерием же серьезности в условиях отсутствия консерваторий было не наличие академического образования, а соответствие творческим установкам профессионалов. Среди авторов старинного романса были высокообразованные музыканты. Например, Л. Малашкин окончил Берлинскую консерваторию, А. Чернявский — Петербургскую, а А. И. Дюбюк был сам профессором Московской консерватории. Комичнее всего, что дилетантами их называли часто люди, сами не имевшие никакого образования.

Профессиональное творчество предполагало использование накопленного опыта и новейших достижений западноевропейской музыки, постоянное обновление средств выразительности, потенциальное владение крупной оперной и симфонической формой. Под дилетантским творчеством подразумевалось сочинение бытовой музыки от случая к случаю для домашнего, салонного музицирования и, главное, с использованием всем известных, уже бывших в ходу выразительных средств. Композитором принято было называть музыканта, постигшего премудрости полифонии, гармонии, крупных композиций. Остальных называли сочинителями. Таким сочинителем считался, например, А. Варламов. Его песни и романсы были столь популярны в России, что в устах официальной прессы его имя становится оскорбительно нарицательным. Термином «варламовщина» долгое время клеймили всех любителей.

Несомненно, для создания национальной оперы и симфонии русским музыкантам был необходим ускоренный рост профессионализма. Но это не исключало творческой активности любителей, по крайней мере в жанре песни и романса. Иначе надо было бы запретить сочинение песен и народу. Пора признать, что эта традиция высокомерного отношения к музыкальному любительству была эстетической ошибкой, которая дорого обошлась нашей культуре.
Конечно, авторы бытовых романсов далеко не всегда владели необходимой профессиональной техникой. Поэтому у них можно встретить шероховатости в гармонии, фактуре, недописанность и даже неорганичность вступления или заключения. Но, справедливо упрекая старинный романс в технологическом несовершенстве, профессионалы часто не замечали подлинных художественных открытий в сфере их образного содержания. Прошли десятки лет незаслуженных обвинений, прежде чем выдающийся музыковед Б. В. Асафьев высказал мысль, что бардов надо слушать, отбросив только музыкально-эстетические критерии и требования индивидуального почерка и изобретения, что их сочинения всегда заключают в себе ответ на живую потребность и содержат в себе нечто жизненно ценное при всех стилистических несообразностях. Действительно, ценность старинных романсов определялась в первую очередь их мелодией. И если она была яркой, запоминающейся, то никакие технологические огрехи не могли помешать популярности романса. Услышав его однажды, люди уносили напев в своей душе и передавали его из поколения в поколение.
О том, что любитель не застрахован от создания шедевра, писал на рубеже века и музыкальный критик Л. Сабанеев: «Было бы несправедливо счесть эти произведения только продуктом самоутешения и любительства. Многое в них исполнено настоящего художественного значения, и многое из этих заклеванных профессионалами авторов нисколько не хуже ни глинкинских песен, ни творений его эпигонов».

Наряду с недостатками музыкальное любительство несло в себе и здоровые черты, предохраняя, например, старинный романс от культа технического новаторства, зарождавшегося уже в XIX веке. Открыть новые приемы и средства всегда было легче, чем открыть новое жизненное содержание. Когда же первое отрывалось от второго, возникало ложное новаторство, которое легко превращалось в норму. Если бы человеческий язык развивался с такой же скоростью, с какой развивался язык серьезной музыки с конца XIX века, то люди перестали бы понимать не только своих дедов, но и отцов и даже старших братьев. К сожалению, понятийно неконкретная природа музыкального языка и ореол непознаваемости музыки помогает профессионалам оправдывать причуды такого новаторства. Если в литературе абстрактная поэзия со всей очевидностью выявляет свою нежизнеспособность, то музыке подобного направления легко найти оправдание, обвинив публику в неподготовленности, неразвитости музыкального вкуса.

В старинном романсе обновление языка шло естественно, без утраты духовного взаимопонимания с широкой публикой. Оно стимулировалось самой жизнью, социальным функционированием, а не профессиональными постулатами. Сравнивая романсы А. Варламова с романсами Т. Толстой и Б. Прозоровского, можно вполне ощутить эту органическую эволюцию. Не выходя за границы жанра, в меру необходимости используя опыт профессионального творчества, авторы бытовых романсов обогащали гармонию, мелодию, достигая большей глубины и богатства содержания. Естественно, они раздражали профессионалов тем, что, не умея сочинять ни опер, ни симфоний, смело и не без успеха брались за романсы. Не все понимали, что опыт оперы и симфонии можно впитывать и на слух, а не только через композиторскую практику. Для сочинения бытового романса достаточно было самых простых средств, которыми вполне владели любители. Когда же музыкальная подготовка соединялась с незаурядной одаренностью этих любителей и с необычайным подъемом и концентрацией их душевных сил, могли возникнуть и шедевры. Творческое воображение профессионала у любителя часто заменялось исключительным жизненным стимулом. Это могла быть большая любовь, счастливая встреча, неизбежность разлуки. В эти редкие, уникальные мгновения и рождался часто первый их романс. Подобные мгновения могли не повториться, и первый романс оказывался тогда самым удачным, с ним и связывалось имя автора. Так, видимо, возникли романсы Б. Шереметева «Я вас любил», Н. Листова «Я помню вальса звук прелестный», В. В. Абазы «Утро туманное», А. Обухова «Калитка», В. Борисова «Звезды на небе».
Положение дилетанта усугублялось в России сетью сословных ограничений, предрассудков, которыми был опутан артистический мир.
Еще в начале XVII века игра на инструментах, сочинение музыки было уделом холопов, князья же и дворяне считали достойным себя только наслаждаться музыкой. В XVIII веке музыкальное образование дворян стало входить в обычай, а позднее распространилось и домашнее сочинительство. Однако в дворянской среде оно воспринималось как приятное развлечение, а не как серьезное творчество во имя высоких целей. Решение дворянина посвятить себя музыке было равносильно разрыву со средой, с семьей. Быть чиновником, дворянином было престижнее, чем серьезным композитором или артистом. Если профессиональное творчество постепенно получало общественное признание, то любительскому не придавали большого значения ни среда, ни сами авторы. Это была часть эстетического и нравственного воспитания, часть быта. В атмосфере развитого домашнего музицирования казалось, что каждый может сочинить романс, куплет и подарить его предмету своих воздыханий. И уж совершенно недопустимо было дворянину зарабатывать деньги этими романсами. Поэтому высокопоставленные особы, если и печатали романсы, часто скрывали свои фамилии либо печатали бесплатно, как это делал у Юргенсона Борис Шереметев.

Помимо общественного неуважения к труду музыканта, в самой русской музыкальной культуре XIX века фактически действовала почти армейская иерархия жанров. Оперные композиторы и певцы чувствовали себя генералами, опереточные ходили в офицерских чинах, сочинители и исполнители бытового романса довольствовались званием ефрейтора, а авторы и исполнители куплетов тянули лямку рядовых. Когда оперные певцы исполняли бытовой романс или песню, это воспринималось как генеральское баловство. Но и салонного или эстрадного исполнителя, солиста цыганского ансамбля редко интересовало, чьи сочинения они поют. Именно исполнитель был главной фигурой в каждом из этих жанров, ему адресовались аплодисменты и восторги поклонников, о нем писали в прессе. Музыкант же, зарабатывавший себе на жизнь сочинением бытовых романсов, принадлежал к низшему, презренному сословию, публика им не интересовалась, будто его и не было. Его имя часто не указывалось ни в концертных программах, ни в биографических или справочных изданиях — настолько заурядным представлялось его мало почтенное занятие.
Хорошо, если фамилия проставлялась в нотах и позднее на пластинке. Так как авторские права этих сочинителей никто не охранял, то и издатели относились к ним небрежно. Сначала путались и забывались инициалы, потом и фамилия. Если же романс издавался в чьей-то аранжировке, то в последующих изданиях аранжировщик мог оказаться уже и автором. Издатели охотно на это шли, когда это повышало авторитет товара. Еще большая путаница начиналась тогда, когда несколько сочинителей имели одну фамилию и один из них пользовался большей популярностью. Тогда издатель намеренно снимал и путал инициалы. Известно, что все трое Булаховых сочиняли романсы, но наибольший успех имел скромный вокальный педагог и бесправный сочинитель Петр Петрович Булахов — автор романса «Гори, гори, моя звезда».

Его отец Петр Александрович и брат Павел Петрович были известными и обеспеченными артистами императорских театров. Для того чтобы поднять прибыль, издатели сначала печатали ноты всех троих под именем П. Булахов, к концу века стали обходиться и без инициала. Ни о каком авторском праве тут, конечно, не могло быть и речи. Петр Петрович не дожил до тех пор, когда у одних издателей он трансформировался в Буланова, а у других и вовсе не упоминался. Лучшие его сочинения пошли как анонимные цыганские романсы и народные песни. Что же удивительного, что при всей популярности булаховских романсов ему пришлось испытать полную чашу унижений и настоящей нищеты. От его жизни не осталось и следа в русской прессе, тогда как о двух других Булаховых писали в газетах немало.
Бремя неизвестности ожидало всех сочинителей романсов, если они ничем не прославили себя в другой области. Например, про Михаила Яковлева, сочинившего два шедевра — элегию «Когда душа» и песню «Зимний вечер», — мы сейчас имеем биографические сведения только благодаря тому, что он был лицейским другом Пушкина.
Единственно, в чем судьба улыбалась старинному романсу, — это огромный успех у публики, во много раз превосходящий популярность классического романса. Этот очевидный факт начал раздражать профессионалов уже со второй половины XIX века. Ведь любители отнимали у них публику, отвлекали ее от тех, как им думалось, более серьезных художественных задач, которые они решали в своем творчестве. Известно, что романс Елизаветы Шашиной «Выхожу один я на дорогу» только до революции издавался восемь раз, что не случалось ни с одним профессиональным романсом. Правда доход от этой популярности имели скорее издатели, чем авторы. Купив у Шашиной романс за пятерку, они наживали состояния. Во всяком случае, именно на прибыль с музыки любителей они издавали профессионалов, как признавался главный русский нотоиздатель П. И. Юргенсон.

Отнюдь не отказываясь от получаемой таким путем повышенной платы за свои произведения, профессионалы считали массовый успех показателем низкопробности, антихудожественности. Уверенные в том, что массовый слушатель в силу своего невежества и дурного вкуса тяготеет к низкосортной музыке, профессионалы всю жизнь могли служить высокому искусству, не слишком заботясь о контактах с широкой публикой, предназначая свою музыку неведомым потомкам. Романтический культ непонятого гения, противостоящего «невежественной толпе», до сих пор до конца не изжит в профессиональной музыке. Между тем в действительности бытовой романс любила не только «чернь», но и просвещенная публика — аристократия и выдающиеся деятели культуры. Среди страстных поклонников этого жанра, особенно в цыганской интерпретации, были Пушкин, Л. Толстой, Мочалов, Щепкин, Лист, Фет, Апухтин, Полина Виардо, Блок, Дебюсси, Куприн и многие другие.
Закрывая глаза на этот неоспоримый факт, профессиональные критики все равно ставили массовый успех не в заслугу, а в упрек бытовому романсу. Причем об этом «компрометирующем» успехе обычно писали как о временном факте прошлого. Критики были уверены, что если не в настоящем, то уж в будущем наверняка исчезнут из памяти народа и «банальный» дуэт К.Вильбоа «Моряки», и «слабый» романс Л. Малашкина «О если б мог выразить в звуке», и вообще бытовой романс как жанр. Когда же их исполняли такие великие певцы, как Ф. Шаляпин, Н. Обухова, то успех неизменно приписывался гениальной интерпретации, которая компенсировала посредственную музыку. Сколько ни уповали музыкальные метры на страшный суд истории, время все равно решило по-своему, дав оценки, которые не предвидели ни профессионалы, ни даже сами дилетанты.

Сейчас нам совершенно очевидно, что сам по себе успех или неуспех не могут служить оценочным критерием художественности. Среди справедливо забытого есть сочинения и пользовавшиеся, и не пользовавшиеся в свое время успехом. Есть серая профессиональная и серая любительская музыка. Ведь бывают случаи, когда на острую потребность людей отвечает самая плохая музыка и за неимением другой они вынуждены принимать эту. В конечном же итоге история оценивает художественное явление по точности ответа на культурную потребность людей, по плодотворности и долговременности воздействия на общество, по его реальной роли в духовном совершенствовании народа. Пока еще не созданы «приборы» для измерения этого воздействия, но и без них можно утверждать, что воздействие лучших романсов А. Гурилева, Петра Петровича Булахова и других авторов старинного романса было огромным. Он формировал музыкальный климат, эмоциональную атмосферу русского общества XIX века, душевный строй, язык русского человека, наложив глубокую печать и на национальный характер.

Секрет популярности бытового романса заключался все в той же жизненной функциональности. Отвечая на потребность почти всех сословий, он блестяще доказывал, что «любви все возрасты покорны», и с равной значимостью раскрывал как юношеские мечтания, так и предсмертные воспоминания о былом счастье. Вместе с тем он не содержал ничего старческого, музейного. Это было живое море музыки, волнующее каждого. Публика ждала от романса соприкосновения с красотой, с возвышенным идеалом, которые душевно очищали и гармонизовали ее эмоциональный строй. Она ждала наслаждения, рождаемого сотворчеством, которое начиналось на концерте и длилось долго после него, когда в сознании кружилась запавшая в душу мелодия, продлевая сладкое состояние душевного возвышения. Она ждала от романса поэтизации своей обыденной жизни и обогащения своего жизненного опыта. Когда же романс все эти потребности удовлетворял, публика не вдавалась в специальные размышления, насколько были новы используемые автором гармонии, интонации. Новизну публика искала в другом: в открытии новых жизненных ситуаций, новых оттенков любовных переживаний, что не требовало коренного обновления средств выразительности.

Парадокс старинного романса заключается в том, что за одни и те же черты его любила широкая публика и не признавали профессионалы. Например, критикуя его за банальность содержания, под этим обычно подразумевали тот уровень эмоциональной открытости, общительности высказывания и простоты чувств, который чем дальше, тем больше утрачивался классическим романсом. Правда, и в профессиональных кругах были исключения. Если музыка Чайковского нашла дорогу к массовому слушателю, то благодаря той же общительности и эмоциональности, за которую его немало упрекали критики. Как великий художник, он чувствовал, что искусство без простоты и искренности теряет нечто очень важное, национально самобытное. Поэтому, вопреки устоявшемуся мнению, он искренне восхищался шедеврами бытового романса первой половины века: "Иногда в музыке нравится что-то совсем неуловимое и не поддающееся критическому анализу. Я не могу без слез слышать «Соловья» Алябьева. А по отзыву авторитетов, — это верх пошлости».

К концу века музыка уже так далеко ушла по пути усложнения языка и композиции, что образовался колоссальный разрыв с эстетикой бытового романса, или, как его в то время называли, цыганского романса. Профессиональные композиторы добивались оригинальности средств, почерка, новизны и сложности переживании, любители по-прежнему непосредственно обращались к современнику, выражая на доступном языке близкие, волнующие всех чувства. Известный театральный критик А. Р. Кугель писал: «Искусство стало до того книжно, сложно, логарифмично, ушло в такие математические интегралы и дифференциалы, что стало, н сущности, делом касты, как наука. В душевной жизни нашей, однако, гораздо чаще чувствуют голод из-за недостатка простоты, наивной лирики, беспечного смеха, чем голод по жирным композициям».

Мы до сих пор не изучили оптимальную структуру музыкальных потребностей человека, максимально способствующую его духовному совершенствованию. Ясно лишь то, что на потребность в простой музыке, в песне, бытовом романсе нельзя ответить оперой, кантатой или симфонией. Сфера любовных отношений, воплощаемых в старинном романсе, даже для человека, живущего в самой безрадостной среде, остается островком поэтического чувства.
. Материалы: В.Уколов, Е.Рыбакина. «Музыка в потоке времени». М.:1988 г.
. Видео: Youtube
Алябьев, Булахов, Варламов, композиторы-дилетанты, русский романс, старинный романс

ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ РОМАНСА «ОЧИ ЧЕРНЫЕ»

«ВСЕ, ЧТО ЛУЧШЕГО В ЖИЗНИ БОГ ДАЛ НАМ, В ЖЕРТВУ ОТДАЛ Я ОГНЕВЫМ ГЛАЗАМ!»

Многие музыковеды считают этот романс наиболее известным в огромном массиве русских песен и романсов. Уже более 150 лет его исполняют самые известные певцы разных сценических и песенных направлений. Это, конечно, певцы камерного жанра, артисты, эстрадные певцы и певцы оперные в концертах. Давно звучит этот романс на разных континентах и в разных странах, на множестве языков и наречий. Случилось так, что многие исполнители зачастую поют этот романс со своими вариантами текста. Если первая строфа почти у всех текстуально одинакова, то следующие звучат по-разному. Правда, как напоминает сборник «Русский романс на рубеже веков», Федор Иванович Шаляпин изменил не только текст, но и музыкальную редакцию романса, и в этом измененном виде романс приобрел особую популярность. Как правило, в концертах, в нотных изданиях, на этикетках старых грампластинок указывалось, что это — старинный русский или цыганский романс, и лишь изредка упоминалось, что автором текста является украинский поэт Евгений Павлович Гребинка. При этом известно, что Гребинке принадлежит авторство лишь первой, как бы обязательной для всех исполнителей строфы:

Очи черные, очи страстные!
Очи жгучие и прекрасные!

Полный текст — еще две строфы, увы, на долгие годы был как бы предан забвению.
Это стихотворение, «Очи черные», состоявшее из трех строф, первая из которых приведена выше, было написано автором в 1843 году и имеет глубокие украинские народные корни. Считалось, что романс был написан Е.Гребинкой в Санкт-Петербурге, поскольку там он впервые был издан. Но в действительности стихотворение было написано на Украине. Вот краткая история его создания.
Находясь вместе со своим другом Тарасом Шевченко на своей родине в селе Убежище, недалеко от Пирятина, они однажды посетили близкого знакомого по Санкт-Петербургу — штабс-капитана Василия Ростенберга, проживавшего в селе Березова Рудка. Там друзья познакомились с внучкой штабс-капитана, черноокой красавицей Марией. Евгений Гребинка был потрясен огненным взглядом Марии и всем ее изысканным аристократичным обликом. Возвратившись домой, он долго не мог успокоиться и ночью, при свете свечи, «на одном дыхании» написал стихотворение «Черные очи».
Лишь через год поэт признался Марии, что она и есть его возлюбленная. Увы, счастье семьи, созданной Евгением Гребинкой и Марией, оказалось недолгим — через четыре года после свадьбы поэта не стало...
Еще при жизни Евгения Гребинки это, далеко не единственное его стихотворение стало широко исполняемым романсом. А вот об авторстве мелодии никто в общем-то не задумывался. Романс появился в песенниках лишь в конце 50-х годов XIX в. как цыганский, без указания автора. Впервые автор музыки романса «Черные очи» был указан в программе юбилейного концерта ярчайшей звезды российской эстрады Вадима Алексеевича Козина в Магадане, где много лет жил певец. В ней автором музыки всемирно известного романса был назван Флориан Герман. О нем вкратце поведал известный киевский филофонист и удивительно тонкий знаток музыкальной, в том числе и эстрадной, старины — Анатолий Железный. Оказалось, что еще в конце 60-х годов Всесоюзное радио в одной из музыкально- образовательных передач сообщило слушателям, что Флориан Герман был малоизвестным французским композитором. И случилось так, что он стал автором военного марша, под звуки которого армия Наполеона вторглась в Россию в 1812 году. Мелодия этого марша осталась в русском народном быту. Но вот неизвестным осталось все же — кто первым положил проникновенное, глубоко лиричное, интимное стихотворение Евгения Гребинки на музыку этого бывшего марша. Естественно, что музыка при этом была перестроена из маршевой в романсовую. Случилось так, что стали эти стихи украинского поэта известным всему миру романсом.
Евгению Гребинке принадлежит авторство более сорока стихотворений. Некоторые из них впоследствии стали известными песнями. Это, кроме «Черных очей», и широко известная «Помню, я еще молодушкой была», а «Казак на чужбине» и несколько других были написаны на мелодии украинских народных песен.

Оригинальный текст романса Е.Гребинки:

Очи черные, очи страстные!
Очи жгучие и прекрасные!
Как люблю я вас! Как боюсь я вас!
Знать, увидел вас я в недобрый час!
Вижу траур в вас по душе моей.
Сожжено на нем сердце бедное.
Утешительна мне судьба моя:
Все, что лучшего в жизни Бог дал нам,
В жертву отдал я огневым глазам!

Очи черные, очи страстные!

Очи жгучие и прекрасные!

Полный текст — еще две строфы, увы, на долгие годы был как бы предан забвению.

Это стихотворение, «Очи черные», состоявшее из трех строф, первая из которых приведена выше, было написано автором в 1843 году и имеет глубокие украинские народные корни. Считалось, что романс был написан Е.Гребинкой в Санкт-Петербурге, поскольку там он впервые был издан. Но в действительности стихотворение было написано в Украине. Вот краткая история его создания. Находясь вместе со своим другом Тарасом Шевченко на своей родине в селе Убежище, недалеко от Пирятина, они однажды посетили близкого знакомого по Санкт-Петербургу — штабс-капитана Василия Ростенберга, проживавшего в селе Березова Рудка. Там друзья познакомились с внучкой штабс-капитана, черноокой красавицей Марией. Евгений Гребинка был потрясен огненным взглядом Марии и всем ее изысканным аристократичным обликом. Возвратившись домой, он долго не мог успокоиться и ночью, при свете свечи, «на одном дыхании» написал стихотворение «Черные очи». Лишь через год поэт признался Марии, что она и есть его возлюбленная. Увы, счастье семьи, созданной Евгением Гребинкой и Марией, оказалось недолгим — через четыре года после свадьбы поэта не стало... Еще при жизни Евгения Гребинки это, далеко не единственное его стихотворение стало широко исполняемым романсом. А вот об авторстве мелодии никто в общем-то не задумывался. Романс появился в песенниках лишь в конце 50-х годов XIX в. как цыганский, без указания автора. Впервые автор музыки романса «Черные очи» был указан в программе юбилейного концерта ярчайшей звезды российской эстрады Вадима Алексеевича Козина в Магадане, где много лет жил певец. Эта программа была прислана юбиляром одному из авторов настоящего очерка. В ней автором музыки всемирно известного романса был назван Флориан Герман. О нем нам вкратце поведал известный киевский филофонист и удивительно тонкий знаток музыкальной, в том числе и эстрадной, старины — Анатолий Железный. Оказалось, что еще в конце 60-х годов Всесоюзное радио в одной из музыкально- образовательных передач поведало слушателям, что Флориан Герман был малоизвестным французским композитором. И случилось так, что он стал автором военного марша, под звуки которого армия Наполеона вторглась в Россию в 1812 году. Мелодия этого марша осталась в русском народном быту. Но вот неизвестным осталось все же — кто первым положил проникновенное, глубоко лиричное, интимное стихотворение Евгения Гребинки на музыку этого бывшего марша. Естественно, что музыка при этом была перестроена из маршевой в романсовую. Случилось так, что стали эти стихи украинского поэта известным всему миру романсом. Евгению Гребинке принадлежит авторство более сорока стихотворений. Некоторые из них впоследствии стали известными песнями. Это, кроме «Черных очей», и широко известная «Помню, я еще молодушкой была», а «Казак на чужбине» и несколько других были написаны на мелодии украинских народных песен.

Текст романса Е.Гребинки

Очи черные, очи страстные!

Очи жгучие и прекрасные!

Как люблю я вас! Как боюсь я вас!

Знать, увидел вас я в недобрый час!

Ох, недаром вы глубины темней!

Вижу траур в вас по душе моей.

Вижу пламя в вас я победное:

Сожжено на нем сердце бедное.

Но не грустен я, не печален я,

Утешительна мне судьба моя:

Все, что лучшего в жизни Бог дал нам,

В жертву отдал я огневым глазам!

Очи чёрные» — одна из самых известных русских песен в мире, романс. Слова — Евгений Гребёнка, музыка — Флориан Герман. Стихотворение «Черные очи» было опубликовано в «Литературной газете» 17 января 1843 года. Автор текста Евгений Гребёнка (1812—1848) — украинский писатель, родившийся в Полтавской губернии, дворянин, образованный человек, как и многие из создателей текстов классических «цыганских» романсов. Известна другая его песня, «народная» — «Молода еще я девица была». Стихотворение «Черные очи» было написано Гребёнкой, когда он гостил в селе Рудка у соседа-помещика, отставного штабс-капитана Растенберга. Его дочери, Марии Васильевне, с которой летом следующего года Гребёнка обвенчался, оно и посвящено. Брак был у них хороший и счастливый. Первоначальный вариант стихотворения имел только 3 строфы, без какого-либо надрыва, лишь приправленный романтизмом.

Первая известная публикация «Черных очей» как романса — 7 марта 1884 года.
Часто указывается «музыка неизвестного автора», что является неверным. Романс исполняется на музыку вальса Ф. Германа «Hommage» (Valse Hommage) в обработке С. Герделя (Сергея Герделя, настоящее имя Софус Гердаль), опубликованной впервые в 1884 году. Судя по всему, Флориан Герман был по происхождению немцем (таким образом, один из самых известных «цыганских» русских романсов создан этническим украинцем и уроженцами Германии и Норвегии).

Фёдор Шаляпин ввёл этот романс в свой репертуар и познакомил с ним мир во время своих гастролей. Кроме того, Шаляпин добавил к тексту несколько куплетов, видимо, написанных собственноручно. Он посвятил их своей будущей жене итальянке Иоле Торнаги.

Первоначальный вариант (Е. Гребёнки)
1.
Очи чёрные, очи страстные,
Очи жгучие и прекрасные!
Как люблю я вас, как боюсь я вас!
Знать, увидел вас я в недобрый час!
2.
Ох, недаром вы глубины темней!
Вижу траур в вас по душе моей,
Вижу пламя в вас я победное:
Сожжено на нём сердце бедное.
3.
Но не грустен я, не печален я,
Утешительна мне судьба моя:
Всё, что лучшего в жизни Бог дал нам,
В жертву отдал я огневым глазам

Вариант (Ф. Шаляпина)
1.
Очи чёрные, очи жгучие,
Очи страстные и прекрасные!
Как люблю я вас! Как боюсь я вас!
Знать, увидел вас я не в добрый час!
2.
Очи чёрные, жгуче пламенны!
И манят они в страны дальние,
Где царит любовь, где царит покой,
Где страданья нет, где вражде запрет!
3.
Не встречал бы вас, не страдал бы так,
Я прожил бы жизнь улыбаючись.
Вы сгубили меня, очи чёрные,
Унесли навек моё счастие.
4.
Очи чёрные, очи жгучие,
Очи страстные и прекрасные.
Вы сгубили меня, очи страстные,
Унесли навек моё счастие…
5.
Очи чёрные, очи жгучие,
Очи страстные и прекрасные!
Как люблю я вас! Как боюсь я вас!

Знать, увидел вас я не в добрый час!

Другие варианты текста
Ещё один куплет, из репертуара Изабеллы Юрьевой:
Счастья нет без вас, все отдать я рад
За один лишь ваш, за волшебный взгляд!
И бледнеет свет солнечных лучей
Пред сиянием дорогих очей.
Кроме того, на ту же мелодию исполняется текст: «Скатерть белая залита вином, /
Все гусары спят непробудным сном… и т. п.»
Исполнители
Романс входит в репертуар многих русских исполнителей, начиная от Шаляпина и
Изабеллы Юрьевой и заканчивая Высоцким, предложившего свою интерпретацию и
версию слов, Хворостовским, Пенкиным, Кобзоном, Татляном и др. Хрестоматийная
запись принадлежит Российскому хору Красной Армии, с солистом Иваном Ребровым.
Запоминающаяся мелодия играется как и на цыганский манер, так и в варианте
джаза или даже рока. Джанго Рейнхардт исполнял инструментальную версию романса
на гитаре в стиле «цыганского джаза».
Луи Армстронг записал ее со своим вокалом в своей излюбленной манере, даже
пытаясь петь по-русски. Джазовый гитарист Лес Пол записал инструментальную
версию песни в 1940-е гг. для Columbia Records. Аргентинская исполнительница
Лолита Торрес соединила её с танго «La Cumparsita». Мелодия обработана
русско-американской группой The Red Elvises и использована в саундтреке к
культовому фильму пост-катастрофе «Шестиструнный самурай», по сюжету которого русские
владеют территориями Соединённых Штатов.
Кроме того, органичность «Очей черных» русской культуре пародируется в
небольшом сюжете в к/ф «Ширли-мырли» — «Шнипельсон. 47-й концерт для фортепьяно
с оркестром. Опус 3865». Французские исполнители, в том числе Патрисия Каас и
Мирей ё, исполняют песню под названием «Les Yeux Noirs», а Хулио Иглесиас
использовал мелодию в своем хите «Ностальжи».

План работы

Вступление. История возникновения романса.

Основная часть.

2.1. Чудное мгновение рождения стиха.

2.2.Романс- это язык души поэта и композитора.

2.3. « Я помню чудное мгновенье «- романс М. Глинки, а стихи Пушкина.

2.4. Стихотворение « Я вас любил» - вершина любовной лирики поэта.

2.5. « Я вас любил» - романсы А.А.Алябьева и А.С.Даргомыжского.

3. Заключение. Мое восприятие стихов Пушкина в музыке.

Однажды я услышала, как из зала доносились звуки музыки: это мама играла на пианино и пела романс «Я помню чудное мгновенье». Но несколько дней назад я слышала эти же строки из комнаты старшей сестры, которая учила стихотворение А.С.Пушкина наизусть. Я поняла, что между музыкой и литературой есть общее-это романс. Сама я окончила Детскую школу искусств и поэтому увлеклась именно романсами А.С.Пушкина, хотя литературный опыт у меня небольшой.

Вокальная музыка-музыка для голоса – самый древний вид музыкального искусства, ровесница человеческой речи. Когда человек научился говорить, возникли первые примитивные формы вокальной музыки. Матери убаюкивали младенцев колыбельными песнями, песня сопровождала игры детей и развлечение взрослых. С тех давних пор человечество прошло огромный, многовековой путь. Изменилась, развилась и усложнилась музыка. Вокальное произведение для одного голоса с сопровождением чаще всего называют не песней, а «романсом». Слово «романс»- испанского происхождения. Первоначально оно обозначало светскую песню на романском, то есть на испанском, языке, в отличие от песнопений на латинском языке.

В Россию этот термин пришел из Франции и первоначально обозначал произведения именно на французский текст. Русский романс оформлялся, как самостоятельный музыкальный жанр лишь в конце 18 века. Произведения, написанные на русский текст, назывались »российскими песнями».

Родиной романса является Испания. Там в 12-14 веках и зародился новый песенный жанр в творчестве странствующих музыкантов, поэтов и певцов. Песни певцов-трубадуров исполнялись на родном романском языке. Отсюда родилось и название- «романс», что определяло не только особый жанр стихотворного произведения традиции исполнения, но и характерный тип мелодии вокальной пьесы, исполняющейся в сопровождении музыкального инструмента.

С течением времени слово «романс» расширилось, и этот термин стал обозначать произведение для голоса с сопровождением. Романс, как и песня, по самой своей природе связан с поэзией. Хорошие стихи как будто сами «просятся на музыку». В русском романсе, по существу, отражена вся история русской поэзии. В романсе мы слышим тесную, детальную связь музыки и поэтического текста. Музыка передает не только общее настроение стиха, но и отдельные поэтические образы.

С искусством слова - поэзией, литературой - у музыки много общего, потому что произведения этих искусств развиваются во времени, оба эти искусства человек воспринимает при посредстве слуха. Стихотворная речь особенно близка к музыке, ведь в ней имеет значение не только мысль,

Выраженная в словах и образцах, но и само звучание стиха, поэтический ритм.

Поэзия А. С. Пушкина имела для русского романса особое значение. Можно привести много примеров музыкального звучания стихов Пушкина. Еще тогда, когда великий поэт был мальчиком-лицеистом, его товарища - молодые музыканты - перекладывали его стихи на музыку. Замечательные романсы на слова Пушкина написал его великий современник М.И. Глинка, композитор, очень близкий Пушкину по духу творчества, Пушкинские романсы Глинки и в особенности романс « Я помню чудное мгновенье», принадлежат к числу самых замечательных произведений русской музыки. Среди шедевров пушкинской любовной лирики стихотворение «Я помню чудное мгновенье»- одно из самых проникновенных, переменных и гармонических.

Для Пушкина любовь - одно из самых человеческих чувств. И стихотворение «Я помню чудное мгновенье» было написано под впечатлением от встречи с А.П.Керн, очаровательной и красивой женщиной: Пушкину было 20 лет, когда он впервые встретился с 19-летней Анной Петровной, женой генерала Ермолая Федоровича Керна. Это произошло в Петербурге, в доме президента Академии художеств А.Н. Оленина. Она произвела на поэта большое впечатление. "Позволительно ли быть до того прелестною?" - спрашивал он своего друга за столом: Через 6 лет после этого, в июне 1825 г., Анна, неожиданно приехала к соседям поэта в Тригорское, навестить свою двоюродную сестру Анну Николаевну Вульф Пушкин отбывал тогда ссылку в Михайловском. В один из вечеров он читал чудную поэму "Цыганы": А Анна пела для него "Венецианскую ночь" И.И.Козлова на музыку М.И. Глинки. Пушкин назвал это пение "небесным". В альбоме Керн появились такие строки:

Если в жизни поднебесной,
Существует дух прелестный,
То тебе подобен он...
Давно его не видели таким добродушным, веселым, остроумным, любезным. Он помнил и первую встречу с ней у Олениных. Они виделись ежедневно в течение месяца, а когда Анна уезжала, поэт подарил ей вышедшую тогда первую главу "Евгения Онегина". Между неразрезанными страницами лежал листок с написанным ночью стихотворением:

Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты...
Анна собиралась уже спрятать драгоценный подарок, поэт долго смотрел на нее, затем выхватил стихи и не хотел возвращать. "Насилу выпросила я их опять", - вспоминала Анна Петровна.

Она уехала в Ригу. Через два дня он уже пишет ей: "У меня сердце ноет... Каждую ночь гуляю я по саду и говорю себе: она была здесь: камень, о который она споткнулась, лежит на моем столе возле ветки увядшего гелиотропа..."

Он написал семь писем, семь восторженных посланий, полных противоречивых чувств, искрящихся любовью и ревностью одновременно, насыщенных преклонением перед поразившей его красотой. Он называл ее "чудотворной".

Анна Петровна дожила до глубокой старости, на сорок два года пережила Пушкина, до конца дней носила в сумочке поэтический подарок и письма к ней того, кто обессмертил ее так же, как Петрарка обессмертил Лауру, а Данте – Беатриче.

В стихотворении чувства как бы сами «просятся, ложатся на музыку. На это стихотворение написали музыку несколько композиторов. Имя Пушкина было свято и для М.И.Глинки. А его личная судьба неожиданно переплелась и с семейством Керн. Крут знакомых композитора был широк. И поэт Жуковский, на стихи которого Глинка писал музыку, и товарищ Пушкина по лицею, автор известных русских романсов Михаил Яковлев, и дипломат, автор комедии "Горе от ума" А.С.Грибоедов, который и сообщил о том, что придет в гости, да еще с ним - Пушкин! 28 марта 1839 г. Глинка познакомился с Екатериной Ермолаевной Керн, дочерью Анны Петровны, чье имя освящено чувством к ней А.С. Пушкина. "Лицо бледное, и что-то в нем страдальческое... Но глаза ясные, выразительные, и необыкновенно стройный стан". Его привлекала "сдержанность" в каждом движении. ".Кити, Катрин, а по-русски - просто Катенька: Впервые после долгой размолвки с женой у него появилась призрачная надежда на счастье. "Надо решиться на объяснение с ней, - говорил он. - Неужели человек не имеет права на счастье?" Когда Анна Петровна узнала о намерениях Михаила Ивановича в отношении ее дочери, тут же благословила, но не стала скрывать, что "Катрин больна". "Доктора боятся чахотки..." Глинка отдает все деньги на лечение. Мать и дочь уезжают на юг. А ему не хватило средств, чтобы к ним приехать. Зима 1840 г. прошла в работе, он часто болел, кроме "Руслана", работал над другими произведениями. Ночь. Не спится. Он подходит к фортепьяно и в темноте проводит руками по клавишам. Слова Пушкина, посвященные Анне Петровне Керн, - "Я помню чудное мгновенье...", а музыка его, Глинки. Пусть этот образец вокальной лирики будет посвящен девушке, с которой он не соединил жизнь: жена так и не дала развода, а разлука остудила чувства. Но останется лирическая пьеса - совершенное слияние высокой поэзии чувства с его музыкальным выражением.

С тех пор как М.И. Глинка в 1840 году написал свой знаменитый романс, в нашем сознании эти пленительные стихи навсегда соединились с чарующей музыкой. Его мелодия - один из самых замечательных образцов вокального стиля Глинки. Очертания ее мягки, пластичны и благородны. В музыкальной теме, которая излагается уже в фортепианном вступлении обобщен основной поэтический образ текста. Это одновременно и образ человека, охваченного глубоким и благоговейным чувством любви, и образ самой возлюбленной, столь прекрасной, что поэт называет ее «гением чистой красоты» (фрагмент вступления).

У Пушкина этот облик не небесное видение, а образ идеальной, прекрасной женщины. Мелодия романса чарует своей красотой, плавностью, гибкостью. Она льется свободно и непринужденно. Нежные музыкальные слова в этом стихотворении и романсе волнуют человеческую душу. Отличаясь стройностью, законченностью в целом, мелодия романса содержит детали образного значения. Вот на миг она вспорхнула наверх, скользнула затем вниз и точно промелькнуло «мимолетное виденье» (фрагмент 1 куплета).

Пушкинское стихотворение ясно делится на 3 части: зарождение любви, разлука, счастье новой встречи. Так последовательно прослеживается путь самого поэта. По первым строкам легко узнать давнюю встречу с Керн, а во второй строфе «в томленьях грусти безнадежной, в тревогах шумной суеты» – угадывается молодой Пушкин в годы петербургской жизни.

Музыка романса наполняется драматическим напряжением. Вокальная партия приобретает декламационный характер, в сопровождении появля-ются редкие аккорды и грозные раскаты в басу (фрагмент куплета).

Своего рода музыкальным рефреном звучит дважды повторенный эпитет «голос нежный», рифмы внешне непритязательны «нежный –мятежный», «вдохновенья - заточенья», но и они полны гармонии, песенности, романсовости.

Со слов «в глуши во мраке заточенья, как будто начинается возвращение светлого образа. Мелодия медленно с усилием и «оттяжкой» поднимается вверх и приводит к кульминации, но на ней движение не останавливается, придя в тупик («Без божества, без вдохновенья…»).

Но вдруг – «душе настало пробужденье»

Гармония взрывается. Тихая нежность уступает место бурной страсти. Вновь возрождается чувство в душе поэта, вновь прилив жизненных сил.

Мелодия все та же – светлая, но она становится радостно–возбужденной, трепетно-победной, эмоционально–энергичной (фрагмент куплета).

В стихотворении Пушкина тема очарования красотой совместилась с другой – раздумьями поэта о своей собственной судьбе, о радости бытия. Душевный мир героя отличается цельностью и ясностью.

В музыке романса - нежность и страсть расцвета влюбленности, горечь разлуки и одиночества, восторг новой надежды. В одном романсе в нескольких строчках – вся история любви, которая повторяется из века в век.

Но никто и никогда уже не сможет выразить ее так, как это сделали Пушкин и Глинка.

Каждый раз, когда поэт говорит о любви, его душа просветляется. Стихотворение «Я вас любил…» выделяется необычностью содержания. Здесь чувство поэта тревожно, любовь еще не остыла, она еще живет в нем. Светлая печаль вызвана не приходом любви, а безответной сильной любовью. До сих пор спорят о том, к кому обращено послание – к Олениной, к Наталье Гончаровой? Точного адресата так и не найдено. Он остался тайной поэта. В строках этого восьмистишия затронуто чувство неразделенной любви, расставание с любимой женщиной. Нежные, музыкальные слова в этом стихотворении волнуют человеческую душу, и поэтому на эти стихи многие композиторы писали романсы.

Поразительным «совпадением» поэтического настроения пушкинского стихотворения с его музыкальным воплощением отмечен романс Алябьева «Я вас любил…». Передавая средствами музыки оттенки «светлой грусти», композитор использует прием сопоставления мажора и минора, как бы противопоставление двух граней одного лирического настроения. С одной стороны, состояние сосредоточенной грусти «Я вас любил…», с другой – лирического волнения, овеянного надеждой «любовь еще, быть может,…»

Александр Сергеевич Даргомыжский, современник Пушкина, друг Глинки, также испытал могучее воздействие своего великого тезки. Вслед за Михаилом Ивановичем он пишет романсы: испанский ("Ночной зефир"), восточный ("Ты рождена воспламенять"), элегию ("Я вас любил").

Более 150 лет назад был написан романс «Я вас любил…» композитором. Он тонко передал своеобразие поэтического замысла, придал романсу черты сходства с элегией. Александр Сергеевич Даргомыжский не остается подражателем, а вносит яркий и оригинальный вклад в музыкальное истолкование пушкинской лирики. Романсовая пушкиниана композитора наполняется новыми мотивами, а элегия "Я вас любил" выражает не только лирический порыв, но и раздумья о смысле жизни. Как бы в тон такой интерпретации звучат слова другого современника Пушкина, великого критика В.Г. Белинского: "Мы спрашиваем себя, что такое любовь?.."

Композитор отвечает на вопрос своей музыкой. Неторопливо льется благородная песенная мелодия на фоне спокойного сопровождения. Рисунок каждой попевки отличается гибкостью и пластичностью, но в мелодии присутствует и декламационное начало: она льется не непрерывно, как это бывает в песне, а вырастает из совокупности коротких фраз – попевок. Это придает музыке характер особой углубленности, сосредоточенности и сдержанности. В этом произведении, как в стихотворном, так и в музыкальном творении, чувство любви вынуждено подчиняться другому чувству – самоотречению. Благородство чувств, окрашенных светлой и тонкой грустью, выражено просто, непосредственно, тепло, чарующе музыкально.

В своем реферате я затронула только малую толику творчества как поэтического, так и музыкального. А как много в творчестве поэтов и музыкантов есть гениальных шедевров. Стоит отметить взаимосвязь литературы и музыки, хотя каждому искусству присущи свои, особые законы отражения окружающего мира, свой выразительный язык. Материал литературы - слово, имеющее ясное, точное значение, в использовании оттенков этого значения, в сочетании слов заключается мастерство писателя.

А в музыке – музыкальные образы, интонации, сочетание звуков нельзя перевести на язык понятий. Но это не обедняет музыку, не сужает круг доступных ей образов, отражающих явления окружающего мира. Вот почему в музыке часто получают звуковое выражение те же образы, что и в других искусствах.

Список литературы:

1. Алтаев А.Л. М.И. Глинка. М., 1955.

2. М.И. Глинка. Альбом. М., 1980.

3. Ч и ж о в а И. Б. "Души волшебное светило...". Л., 1988.

4. Т о л м а ч е в а Н. В. "Я вас любил" (Пушкин и женщины). Омск, 1996.

5.Хопрова Т. и др. Очерки по истории русской музыки 19 века. Л., 1960.

6. Шлифштейн С. Даргомыжский. М., I960.

Что такое романс, история романса

В музыкальном искусстве существует камерный жанр, который по праву можно считать уникальным - его имя «романс». Эта вокальная миниатюра с момента своего появления пользовалась большой популярностью и отражала все значимые процессы, происходящие в жизни общества. В нашей стране у романса весьма непростая судьба - его запрещали, однако он вновь триумфально возвращался на концертные сцены. В нынешнее время романс продолжает радовать слушателей своей мелодичностью, задушевностью и сердечностью.

Что такое романс?

Романс – это произведение обычно лирического содержания, относящееся к камерно-вокальному жанру, оно написано для голоса и сопровождающего вокальную партию какого-либо аккомпанирующего инструмента.

Романс похож на песню, однако существуют некоторые отличия, которые делают его именно романсом.

Романс более певуч и его мелодическая линия очень выразительна.
В романсе значимым является всё. Содержание поэтического текста должно быть мелодичным, трогательным или иногда даже трагичным. Красивая и чувственная вокальная партия всегда тесно связана с текстом. Аккомпанемент романса является полноправным участником ансамбля.
Форма романса так же как и у песни - строфическая, то есть куплетная, тем не менее, здесь возможны различного рода расширения, а это говорит о том, что музыкальные периоды романса могут быть как с чётным, так и с нечётным количеством тактов.
В романсе обычно не бывает припева.

Популярные романсы

«Соловей» - музыка А. Алябьева, слова А. Дельвига. Романс, который относится к шедеврам камерно-вокального жанра, Александр Алябьев написал его, будучи в заточении по ложному обвинению в убийстве в 1825 году. Благодаря душевной и удивительно выразительной мелодии эта вокальная миниатюра завоевала необычайную популярность во всём мире. В музыкальном подлиннике романса нет виртуозных вокальных пассажей, они были впоследствии добавлены исполнителями.

«Соловей» - слушать

«Я помню чудное мгновенье» - музыка М. Глинки , слова А. Пушкина. Эту жемчужину, являющуюся классическим образцом русского романса, Михаил Иванович Глинка посвятил Екатерине Керн, к которой питал глубокие чувства. В свою очередь, на создание великолепной поэтической основы романса Александра Сергеевича Пушкина вдохновила мать Екатерины – Анна Керн. Мелодия романса изящна, проникновенна и певуча, она выразительно раскрывает романтические чувства лирического героя.

«Я помню чудное мгновенье» - слушать

«Средь шумного бала» музыка П.И. Чайковского , слова А.К. Толстого. Написанная в жанре вальса, эта вокальная композиция гениального русского композитора сразу приобрела большую популярность. Романс, имеющий красивую мелодическую линию, очень выразителен и лиричен, но самое главное, он написан так удобно, что его легко можно исполнить в домашнем музицировании.

«Средь шумного бала» - слушать

«Гори, гори, моя звезда…» - музыка П. Булахова, слова В. Чуевского. Признанный во всём мире русский романс, который имеет большое количество аранжировок, как эстрадных, так и «академических». Несмотря на то, что композиция была сочинена в середине позапрошлого века, после революции она попала под запрет, так как пользовалась большой популярностью у белогвардейских офицеров.

«Гори, гори, моя звезда…» - слушать

«Очи чёрные» музыка Ф. Германа, слова Е. Гребёнки. Этот известный во всём мире романс переведён на многие языки. Популярность композиции связана с тем, что речь в ней идёт о страстной любви, сводящей с ума людей. Сопротивляться ей бесполезно, так как такая любовь необъяснима, и она сильнее смерти.

«Очи чёрные» - слушать

История романса

История романса берёт начало в далёком Средневековье. Приблизительно в XIII, а может быть и в XIV веке по дорогам солнечной Испании странствовали поэты, которые сочиняли и пели песни, существенно отличающиеся от общепринятых в то время церковных хоралов, исполняемых на латыни. Во-первых, свои тексты испанские трубадуры слагали на темы, наполненные любовно-лирическим содержанием, например, в них повествовалось о подвигах храбрых рыцарей во имя возвышенной любви к прекрасным дамам. Во-вторых, эти песни исполнялись на «romance», как тогда назывался испанский язык и, в-третьих, они отличались особой напевностью. Постепенно такие мелодичные стихи под музыку получили распространение в соседних с Испанией странах. Там трубадуры тоже сочиняли так называемые «светские» стихи - баллады, рассказывающие о важных исторических событиях, о подвигах народных героев, и, несомненно, среди их поэтических творений важное место занимала любовная лирика. Всё это менестрели на испанский лад стали украшать изящными мелодиями и пропевать под музыкальное сопровождение какого-либо инструмента, называя свои песни романсами. Прошло не одно столетие, и термин «романс» прочно укоренился в разных странах, обозначая как напевное стихотворение лирического характера, так и произведение, характеризующий жанр вокальной музыки.

Процветание романса пришлось на вторую половину XVIII века, когда творили такие великие поэты как И. Гёте, Г. Гейне, Ф. Шиллер. Их полные лиризма произведения, отражающие глубокие чувства и душевные порывы, многие композиторы охотно использовали в качестве литературной основы для своих камерно-вокальных композиций. Например, выдающийся австрийский композитор Франц Шуберт , заложивший основы музыкального романтизма, 60 своих вокальных произведений написал на слова Гёте и 40 на слова Шиллера. Шуберт передал эстафету другим композиторам XIX века и в Европе сформировались романсовые школы яркими представителями которых в Австрии и Германии являлись И. Брамс , Р. Шуман , и Х. Вольф, а во Франции - Г. Берлиоз , Ж. Бизе, Ш. Гуно и Ж. Массне. Композиторы-романтики в своём творчестве явно отдавали предпочтение жанру романса, так как именно в нём они могли обращаться к внутреннему миру человека, отображать его душевные переживания. Кроме того для расширения выразительных средств в описании сюжетной линии и поэтических образов авторы объединяли свои вокальные миниатюры в циклы, поскольку это позволяло давать более развёрнутую характеристику главным героям. Среди наиболее популярных объединённых вокальных композиций следует особо отметить такие циклы как «К далёкой возлюбленной» Л.В. Бетховена , «Прекрасная мельничиха » и «Зимний путь » Ф. Шуберта, «Любовь поэта» и «Любовь и жизнь женщины» Р. Шумана.

Важно отметить, что в XIX веке жанр романса получил интенсивное развитие в России, а во второй половине столетия и в таких странах как Польша, Чехия, Норвегия и Финляндия. Он был ярко представлен в творчестве Б. Сметаны, А. Дворжака , К. Шимановского, Я. Сибелиуса, Э. Грига .

В XX веке в развитие жанра вокальной миниатюры внесли весомый вклад такие замечательные западноевропейские композиторы как К. Дебюсси , А. Шёнберг, М. Равель , М. де Фалья, Ф. Пуленк , Д. Мийо.

Романс в России

На вопрос, когда «романс» попал в Россию, сейчас никто ответить не может, но искусствоведы предполагают, что это случилось во второй половине XVIII века. Однако то, что он прибыл в нашу страну из Франции, это достоверно известно, так как изначально термином «романс» именовалось вокальное произведение лирического содержания, написанное на поэтический текст на французском языке. Необходимо отметить, что в тот период русские композиторы писали довольно много вокальных миниатюр именно на стихи французских авторов. Правда подобные произведения сочинялись и на русском языке, но назывались они «российской песней».

Прижившись на благодатной почве «романс» стал быстро срастаться с русской культурой, и вскоре этим словом стали уже называться лирические, чувственные, любовные песни, причём создаваемые не только композиторами, но и просто музыкантами-любителями. В те времена повсеместно отмечалось значительное проявление интереса к любительскому музицированию и песенному сочинительству. Представители дворянского сословия и люди разных чинов считали обязательным среди предметов домашнего обихода иметь какой-либо музыкальный инструмент: скрипку , гитару , арфу или фортепиано. Тогда же в европейском и, соответственно, в русском искусстве господствовали романтические настроения. В таких благоприятных условиях в первой половине XIX века формировался жанр русского романса, наиважнейшую роль в развитии которого играла изумительная русская поэзия, представленная творчеством таких блистательных поэтов как В. Жуковский, Е. Баратынский, А. Дельвиг, К. Батюшков, Н. Языков, А. Пушкин, а затем М. Лермонтов и Ф. Тютчев. Основоположниками русского романса по праву считают композиторов А. Алябьева, А. Варламова, А. Гурилёва и П. Булахова. Следом за ними выдвигаются талантливые мастера камерно-вокального жанра, которые своим творчеством подняли вокальную миниатюру до высоты истинно классического искусства, среди них М. Глинка, А. Бородин , А. Даргомыжский, М. Мусоргский, Н. Римский-Корсаков , П. Чайковский, С. Танеев, С. Рахманинов . Далее традиции великих композиторов продолжили Р. Глиэр , Ю. Шапорин, H. Мясковский, а в советское время Д. Шостакович , С. Прокофьев, Г. Свиридов.

Важно упомянуть, что наряду с классическим романсом, являвшимся плодом творений профессиональных композиторов и подразделявшимся на различные жанровые варианты, среди которых элегии, баллады и баркаролы, в городах и пригородах России, где процветала своя субкультура, развивались и другие разновидности романса, такие как городской (бытовой), «жестокий» и цыганский. Они пользовались признанием и бытовали как фольклор, то есть их сочиняли авторы из народа. Наибольшую популярность такого рода композиции приобрели в первой четверти XX века. Именно в это время Борисом Фоминым, Яковым Фельдманом и Марией Пуаре были написаны такие шедевры, которыми впоследствии восхищался весь мир, среди них «Дорогой длинною», «Я ехала домой», «Ямщик не гони лошадей». После Октябрьской революции романсы в России, а затем и в СССР находились под запретом как чуждые пролетарской идеологии и пережиток прошлого. Известные исполнители подвергались гонениям и даже репрессиям. Постепенное возрождение романса началось в годы войны, но особый подъём жанра наблюдался в 70 – годы прошлого столетия.

Среди известных исполнителей русского романса необходимо особо отметить А. Вертинского, А. Вяльцеву, Н. Плевицкую, В. Панину, П. Лещенко, А. Баянову, И. Юрьеву, Т. Церетели, В. Козина, Н. Сличенко, В. Баглаенко, В. Пономарёву, Н. Брегвадзе, В. Агафонова, О. Погудина.

Интересные факты

С инструментальным сопровождением. Происхождение романса обязано Испании, где и возник сам термин «романс», который в то время обозначал светскую песню на испанском (романском) языке не на религиозный сюжет, отсюда и название романс. В конце XIX века романс стали исполнять сольно с аккомпанементом виуэлы или гитары.

Невозможно рассказать всё о русском романсе, ведь этот жанр так полюбился нашими соотечественниками, и создано огромное количество произведений в этом жанре. В Россию романс пришёл уже из Франции во второй половине XVIII века. На этот период пришёлся расцвет русской поэзии и новый жанр в вокальном искусстве пришёлся как нельзя кстати, впитав в себя характерные русские поэтические черты. Само понятие русский романс появилось гораздо позже, когда народные песенные мелодии проникли в умы образованных социал-демократов. Именно в русском-народном творчестве и находятся истоки зарождения русского романса как отдельного жанра в вокальном искусстве. Песенное творчество середины XVIII – XIX века, дошедшее до нас, в большинстве своём представлено анонимными авторами. В те времена этот жанр передавался устно, поэтому менялись и слова, и мелодия. Со временем стали появляться люди, которые пытались собрать произведения нового жанра воедино и записать их. Возможно, они и сами привносили что-то в эти произведения. Позднее к жанру романса стали обращаться многие композиторы. Самые знаменитые русские композиторы, которые сочиняли в жанре русского романса, это Чайковский, Рахманинов, Римский-Корсаков, Алябьев, Варламов, Глинка, Гумилёв, Даргомыжский, Кюи, Свиридов и многие другие. Очень сильное влияние на развитие русского романса оказало влияние А.С.Пушкина. Огромное количество романсов написано на его стихи.

В дальнейшем композиторы начинают объединять романсы в вокальные циклы, создавая тем самым более крупные по форме произведения, в которых часто использовались контрастные музыкально-поэтические образы, что было бы невозможно уместить в размер одного романса.

Дальнейшее развитие жанра романса в XX веке начинается с расширения новых задач: развитие новых музыкальных форм, новый синтез музыки и поэзии. Возникает новый жанр – «стихотворение с музыкой». Такие сочинения есть у С.И.Танеева, С.В.Рахманинова, Н.К.Метнера, С.С.Прокофьева. Чтобы добиться приближения к интонациям естественной речи, композиторы используют и прозу, и произведения, написанные «белым стихом». Также, начинает развиваться инструментальная часть русского романса, особенно это ярко выражалось в фортепианных партиях, которые наравне с мелодией и стихотворением, выполняли важную музыкально-образную функцию. В романс проникает и фольклорная тематика, что ярко выражено творчеством композитора И.Ф. Стравинского. Далее советские композиторы продолжают развивать классическое направление вокально поэтического-жанра, усиливая в русском романсе песенное начало и приближая романс к песне.